Читать «Покоренная сила» онлайн - страница 161

– Я ведь тогда сам к тебе посвататься хотел, Аннушка, только Фрол опередил.

Никто не спросил «когда», всё было и так понятно, а мать коротко кивнула, будто знала о намерениях Алексея с самого начала.

– Ну, а потом, – продолжил Алексей после паузы, – как-то пусто без тебя стало в Турове, а тут слух прошел, что в Переяславском княжестве добровольцев собирают – на половцев идти. Ну я и подался к Мономаху в Переяславль.

Сходили тогда удачно: несколько раз переведались с половцами в степи и всякий раз верх брали, потом разорили городок половецкий на Дону и несколько кочевий, добычу богатую взяли, хотели уж назад возвращаться – дело к осени шло. И тут меня половецкая стрела достала. Рана вроде бы и не смертельная, но загноилась, горячка прикинулась, в общем, привезли меня в Лукомль без памяти, в жару.

Так бы, наверно, и помер, да случилась там молодица одна – племянница боярина Арсения Вара. Как с дитем малым со мной нянчилась, сама извелась, но выходила. На ноги поднялся уже зимой. Доля в добыче моя сохранилась, доспех, кони тоже…

Алексей прервался, поморщился, поняв, что говорит не о том, глянул на Мишину мать и заговорил снова:

– Кинулся я боярину Арсению в ноги, попросил Любашу за меня отдать. Так, мол, и так, она мне жизнь спасла, а жизнь эта мне теперь без Любаши не мила. Боярин поначалу покипятился, недаром Варом прозвали, прогнал меня, но Любаша как-то его уломала.

Благословил он нас, родителей-то Любаши уже давно на свете не было. Дал в приданое деревеньку малую и на службу к себе позвал. А служба у боярина Арсения была необычная – от ледохода до ледостава его дружина днепровские пороги охраняла. В том месте, где купцы свои ладьи по берегу мимо порогов перетаскивают. Тяжело, конечно, опасно, но и доходно. Купцы за охрану щедро платили, на половцах добычу брали, да и зимой, бывало, в степь наведывались.

Хотя случалось, конечно, что и нам доставалось, но меня Бог миловал – ранения были, но не тяжелые. Так больше десяти лет и прослужил: сначала простым ратником, потом десятником, потом полусотником. Доводилось и сотню, и две водить, когда с нами берендеи ходили… Боярин Арсений начал поговаривать, что вместо себя меня оставить собирается, когда на покой уйдет. Алексей снова помолчал.

– И дома все хорошо было. Деревенька росла, вторую поставил, детишек четверо народилось: два сына-погодки, потом дочка Светлана, последним – Саввушка.

Алексей снова сделал паузу и, словно показывая, что первая часть его повествования закончилась, все-таки выпил мед из своей чарки. Дед тут же налил ему снова, и материн старинный знакомый тут же выпил и вторую. Дед опять сунулся налить, но Алексей жестом остановил его и снова заговорил:

– Не довелось боярину Арсению на покой уйти, все в одночасье обрушилось. Началось с того, что однажды сильно прижали нас у порогов половцы. Навалились такой толпой, что не то чтобы купцов защитить, самим не отбиться. Боярина Арсения тяжело ранили, почти половину людей перебили… Хорошо, что хоть несколько ладей уже на воде были, пришлось все бросить и вместе с купцами вниз по Днепру уплывать. Половцы долго по берегу гнались, стрелы пускали – ни остановиться, ни на берег сойти. Боярин Арсений умер на второй день, потом еще несколько раненых.