Читать «Под стягом Габсбургской империи» онлайн - страница 71

— Святая Матерь Божья и все святые, — сказала она, задыхаясь, — о чём ты меня просишь? Ты хочешь, чтобы я согрешила?

Так что последние недели года прошли в приятном тумане сексуального полуистощения. Но по мере приближения Нового года я говорил себе, подобно маленькой девочке из сказки, которая находит волшебный горшочек каши, что всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Пани Божена большую часть времени составляла восхитительную компанию, импульсивная и щедрая на милости. Но она также ожидала многого взамен, эмоционально и физически, и, хотя я делал всё что мог, но прошло меньше года после тяжёлого ранения и долгого периода восстановления, возможно, истощившего тело и дух даже больше, чем я думал. Достаточно сказать, что к Рождеству я чувствовал себя так, будто меня неделю варили, а затем отжали досуха.

Я также испытывал постоянный эмоциональный стресс, ведь мадам Грбич-Карпинска была очень взвинчена, хоть и сильна духом. Она колебалась между приступами мании величия, в течение которых утверждала, будто могла бы (если бы судьба поступила с ней менее жестоко) стать равной Мельбе или Йенни Линд, и периодами депрессии, во время которых она была ничто, никто и ниже брошенных собакам потрохов. Она была склонна к самым отвратительным и непредсказуемым переменам настроения и также находила удовольствие в скандалах, если чувствовала себя недостаточно в центре внимания. Как-то раз, помню, мы зашли в кафе на Пратере, и я встретил знакомую даму, Кати Мерицци, которая сидела за столом и ела мороженое с маленькой дочерью.

Фрау Кати была симпатичной женщиной безукоризненного достоинства: целомудренной, религиозной и в счастливом браке с восемнадцати лет с майором из полка моего брата. Пани Божена улыбнулась как тигрица и заговорила с явным польским акцентом, который обычно был не слишком навязчивым.

— Только представьте: очередная из брошенных любовниц Оттокара. В последнее время я натыкаюсь на них повсюду, — она наклонилась и понизила голос до оглушительного шепота. — Скажите, дорогая, когда он на вас последний раз влезал? А он довольно хорош в этом, да? Ну до чего ж красивая маленькая девочка. А отец - Оттокар? Да-да, мне кажется, у нее явно глаза Оттокара...

Это было почти семьдесят пять лет назад, но меня по-прежнему бросает в холодный пот, когда вспоминаю тот день: внезапная, мертвая тишина в кафе, сотня пар глаз уставилась на нас. Фрау Кати молча застыла с открытым от ужаса ртом и разрыдалась. Девочка спросила: “Мама, кто эта странная дама? Этот мужчина действительно мой папа?” Я отчаянно пытался вспомнить все, что читал когда-либо о самовозгорании, и задавался вопросом, что нужно, чтобы это случилось.

Наступил канун Нового года - праздник Св. Сильвестра, как мы его называли. Мы с Боженой отправились в отель «Кранц» на Нойер-маркт, где польские депутаты Рейхсрата устраивали новогодний вечер. Мы знали, что там будем в безопасности, поскольку поляки, как бы они ни ругались друг с другом, никогда не выдавали своих.