Читать «Под стягом Габсбургской империи» онлайн - страница 161

В конце концов, утром двадцать девятого июля мы получили радиосообщение через станцию компании «Телефункен» в Циндао. Двуединая монархия объявила Сербии войну, и военные действия с Россией неминуемы. Последуют дальнейшие инструкции. Это в случае, если о нас кто-нибудь вспомнит.

Что касается меня, я не был чужаком в немецком порту Циндао. Раньше я дважды посещал город и своё первое представление «Весёлой вдовы» видел в гарнизонном театре, примерно году в 1906. Но, впрочем, сколько бы раз я сюда ни приезжал, город не казался мне менее странным: как будто Дармштадт или Геттинген позднего девятнадцатого столетия чудесным образом переместился на окраины Поднебесной.

Немцы вытребовали это место у Китая в начале века, как компенсацию (по их словам) за убийство двух немецких миссионеров, а затем приступили к строительству города, который будет стоять тысячу лет как маяк немецкой культуры на берегах Восточной Азии. И, надо сказать, они достигли своей цели в весьма угнетающем смысле, принявшись за работу с пугающим прусским сочетанием технических навыков и целеустремлённости, и построили неправдоподобно точную копию кайзеровской Германии на противоположной стороне земного шара.

В Циндао царили немыслимый порядок и аккуратность. Тошнотворная готическая архитектура из коричневого кирпича в духе Бисмарка, эти основательные громады, неуклюжие и непривлекательные, могли бы пережить сотню будущих поколений, а закованные в известняк бульвары пересекались под идеально прямыми углами. Еще там были евангелистская кирха и католический костел с монастырем, отель «Централь» на перекрестке Вильгельмштрассе с Фридрихштрассе, кафе «Метрополь» и «Дахзаль», дендрарий и пивная «Фюрстенхоф», больница императрицы Августы, военная и торговая гавани, радиостанция «Телефункен» и вокзал в конце железнодорожной ветки Шаньдунбан.

А вокруг простирались акварельные горные пики, которые переименовали в Принца Генриха, Дидерихса и Бисмарка, и приземистые железобетонные форты с пушками Круппа. Но всё же в мире существует несколько вещей, неподвластных немецкому усердию. Климат по-прежнему оставался прибрежным климатом северного Китая: липкое и жаркое лето с осенними тайфунами и сухая, пронизывающе-холодная зима с пыльными ветрам из Маньчжурии. Во всем остальном это место с пугающей точностью напоминало копию кайзеровской Германии. Пухлые матроны ели пирожные с кремом в кафе «Метрополь», пока их коротко стриженные мужья потели за столами в государственных учреждениях и на складах торговых компаний.

А на безупречных бульварах гражданские уступали дорогу подтянутым армейским офицерам с моноклем в глазу. Все было построено на века. Тем не менее, китайцы, наследники цивилизации в десять раз более древней и в тысячу раз самодовольней, казалось, обращали на это удивительно мало внимания, прямо как древесные муравьи — когда положишь камешек на их привычной тропе: какое-то время они будут ощупывать его усиками, а затем решат обойти препятствия и продолжат заниматься своими делами, как если бы камня и вовсе не существовало. Немцев в Циндао было слишком мало, чтобы управлять всем самостоятельно, так что в колонии не только неквалифицированный труд, но и большую часть повседневного управления осуществляли китайцы под руководством немецких начальников. Что первые думали о последних — можно только догадываться.