Читать «Под стягом Габсбургской империи» онлайн - страница 104

— Неплохо, спасибо.

— И что он говорит, действовать или ждать?

А это уже посложнее. В голове заскакали мысли: придется ответить «да» или «нет». Наконец я решил, что раз уж собираюсь раскрыть замысел преступников, то лучше их не задерживать, пусть приведут план в исполнение. Чувствуя себя так, будто прикладываю пистолет к голове, не зная, заряжен он или нет, я ответил:

— Сокол велит действовать.

Мы вчетвером провели день на острове прямо возле сербского берега и высадились по ту сторону границы незадолго до рассвета. Мне дали хлеба и овечьего сыра, а также пару глотков сливовицы (которую я ненавидел) и обеспечили одеждой: еле налезавшим старым костюмом-тройкой, фетровой шляпой и рабочей рубашкой без галстука и воротничка. Пока мы шли по ухабистой просёлочной дороге к железнодорожной станции Пожареваца, я впервые начал задаваться вопросом, для чего вообще здесь эти люди, потому что, как следовало из тщательных мер предосторожности, с которыми мы действовали — например, прячась в канаве при виде таможенника — они опасались как сербских властей, так и австрийских. Более того, когда мы дошли до Пожареваца, то билеты купили отдельно и сели в разных купе.

И почему они направлялись в Белград вместо очередной деревни на берегу реки, где находились базы контрабандного бизнеса? Я, должно быть, столкнулся с руководящим центром всей операции.

Двое суток спустя после моего побега от Грбича и его головорезов я сидел с крошечной чашечкой турецкого кофе с сахаром в верхней комнате кафе «Под златна грана» («Под золотой ветвью») в старом турецком квартале сербской столицы. Белград в те времена был городом более характерным для Сирии, чем для центра Европы: на другом берегу Дуная виднелась Австро-Венгрия, но в остальном больше похоже на базар в Алеппо, чем на столицу европейского государства. Нетрудно заметить, что в течение четырех столетий Белград был пограничной крепостью Османской империи.

Квартал города, в котором я теперь оказался, лежал чуть ниже крепости Калемегдан , обветшалого района с низкими, восточного вида домами с деревянными балконами и резными деревянными ставнями в лабиринте узких, дурнопахнущих переулков, где посреди улицы течет открытая сточная канава, и бродячие собаки чешут в ней болячки — сосредоточение доходных домов, борделей и небольших кафе-таверн, где посетители сидят весь день за стаканом сливовицы или чередой маленьких, с наперсток, чашечек кофе.

У меня было почти два дня, чтобы обдумать свое затруднительное положение. Два дня, чтобы напрячь все пять чувств и попытаться собрать информацию о моих былых спасателях и о собственной новой и непредвиденной биографии. Без сомнения, ясно одно: кем бы ни были эти люди, они не обычные преступники. С одной стороны, они явно слишком скрытны и слишком хорошо организованы, то есть могли быть только верхушкой преступной группировки — возможно, как мне показалось, это некая местная версия сицилийской каморры, причастной к бог знает каким тщательно продуманным злодействам. С другой стороны, речь и поведение тех пяти или шести из них, с кем мне пришлось столкнуться, не свойственны людям, обычно относящимся к профессиональными преступниками.