Читать «Аборигены Прерии» онлайн - страница 341

Межвидового конфликта не состоялось. Оперированного Степан доставил в вольер и… а нет никого. Спросил взглядом у мамы кошки: «Куда нести?» – но ответа не получил. Родительница взяла свое чадо зубами за шкирку и была такова.

Саблезуб тяжело вздохнул, посмотрел тоскливым взглядом на дверь морозильной комнаты и вяло поплелся в лес. Больше мегакотиков на подворье никто не видел. И даже старый Степкин знакомый не показывался. Но парни, что обходили поля, рассказывали – мышкуют хвостатые, людей не таятся, и охранник их полосатый обретается поблизости. Но люди сближаться со стаей не спешили. И фельдшер не уехал. У него по ближним окрестностям на всех полутора десятках ферм имелись и жилые комнатки, и процедурные, так что он повсюду был и дома, и на работе.

Первым на подворье появился тот самый котенок, которого оперировали. Он подошел к фельдшеру – тот проводил с детьми беседу о санитарии и гигиене – и потерся об его ногу. После чего был немедленно перенесен на стол в процедурной и осмотрен. Лапа зажила. Почти. Одним словом, служить хозяину уже могла, чем он немедленно и воспользовался, удрав из-под опеки родительницы.

Угостили его очищенными креветками, да и ушел он себе с миром. Вечером объявился махайрод, а за ним и остальная компания подтянулась. Мегакотики ночевали в вольере. Саблезубый попросился в дом, сломал там неудачно стоявший стул и устроился на матах в зале для гимнастики – тут для деток на время дождей специальное помещение оборудовали, которое большую часть года пустовало, а ему чем-то понравилось.

Вот и вторая попытка сближения с людьми со стороны стаи. Видимо, Котик продолжал «разъяснительную работу», пока заживала лапка у пострадавшего, и аргументы возымели действие. А может быть, дело в том, что результаты вмешательства доктора стали очевидными?

Этим же вечером Степан поговорил со старым своим знакомым мегакотиком. Не о предстоящих делах шла речь. Делились впечатлениями. Оба переводчика наверняка врали через слово, собеседники жаловались на трудности в деле убеждения мегакотов в необходимости сближения с людьми. Сказать по правде, Степан сильнее опасался за представителей человечества. Ждал он от них чего-то недоброго, но обошлось. Пока. Может быть, потому, что они воспринимали животных как младших? Опекаемых? Отсюда и терпение и снисходительность. А если и так – то и пусть. Этот вариант был ничем не лучше и не хуже других. Вот сейчас, обсуждая с котячьим парнишкой варианты дальнейшего развития событий, он не чувствовал себя ни более опытным, ни более разумным.

У каждого из сообществ, живущих на планете, свои непростые проблемы. Так что сравнивать меру разумности разных видов не получалось. Многое несопоставимо да и непонятно.

Сказать, что на ферме Краснова установилось полное взаимопонимание между людьми и животными, – это было бы слишком смелым заявлением. Доверие возникает не сразу, если не происходит чего-то ужасного: общей беды или серьезного испытания. Только Степан ничего подобного не желал. Пусть лучше события развиваются своим чередом.