Читать «Переломы» онлайн - страница 150

Сарай, полная луна, валяющиеся на земле листки со статьей — ничего не изменилось. Алисе удалось избежать чернильного пузыря, она не поддалась действию внутренних сил. Впервые в жизни ей кажется, что она посмотрела в лицо своей трагедии, полностью осознала ее влияние на свою жизнь. И это причиняет ей муку, боль все нарастает, словно какой-то яд выжигает ее изнутри. Но лучше боль, чем все черные дыры мира.

Ей перевязали трубы.

Она разражается слезами.

Через несколько секунд она замечает тень, скользящую вдоль ее ног. Грозный силуэт, знакомый ей с детства, нависавший над ней, когда она забивалась в свою детскую. Вытаскивавший ее за руку из-под кровати, чтобы поцеловать.

Алиса медленно поднимает голову.

Перед ней стоит Клод Дехане. Он прижимает к груди старое ружье «экспресс беттинзоли». На прикладе из орехового капа расплылось красное пятно, оно странно блестит под светом далекой лампочки.

— Папа? Что ты сделал? Боже мой, что же ты сделал?

Клод поддевает ногой листочки, разбросанные по земле.

— Ах, так вот оно что, ты еще и суешь нос в мои дела! Ты смелая, Алиса! Нарушить правила до такой степени.

Все тот же монотонный голос, лишенный какого бы то ни было тепла.

— Правила, которые ты мне вечно навязывал, чтобы контролировать мою жизнь!

Она хочет выпрямиться, но он давит прикладом ей на плечо, вынуждая ее сидеть.

— Где… Где женщина, которая со мной приехала? Где Жюли?

Он смотрит на Алису с улыбкой, которую она видела слишком часто. Это улыбка из ее кошмаров.

— Ты лучше о себе побеспокойся.

Девушка трет щеки тыльной стороной ладони.

— Я знаю, что ты сделал со мной. Я знаю правду. Всю правду.

— Всю правду, ты в этом уверена?

Алиса натыкается на стену, и от этого ей особенно больно. Клод не испытывает ни малейшей жалости, ни малейшего сострадания.

— Ты повез меня в Перу с единственной целью — стерилизовать меня. Единственные каникулы, которые ты мне устроил! Я… Я была там счастлива, папа! Я любила тебя!

Как ни странно, внезапно Клод Дехане позволяет себе выразить нечто вроде сожаления.

— Я тоже любил тебя. О, если бы ты знала, как я тебя любил!

Теперь Алиса испытывает острое желание выцарапать ему глаза.

— Ты меня любил? Да как ты смеешь говорить такое?

— Благодаря тебе я вернулся живым из Ливана, ради тебя я обрел мужество, чтобы жить дальше. Когда ты родилась, я сразу понял, что буду жить ради одной-единственной цели — вырастить тебя. Я все бросил, со всем покончил ради тебя.

Неужели его волнение — это всего лишь очередное притворство? До чего он дойдет в своей лжи?

— Но… надо же было случиться, чтобы твоя мать родила ребенка с редчайшей группой крови — бомбейской. Меня словно… дубиной по голове ударили. В больнице мне рассказали, какая ты хрупкая, какие опасности будут угрожать тебе при каждом неверном шаге, с какими трудностями ты столкнешься, взрослея. И тогда я понял, что могу в любой момент потерять тебя, что… — У него дрожат губы. — …что моя собственная дочь может умереть у меня на глазах и сломать мою жизнь, как Наджат. Я должен был защищать тебя днем и ночью, постоянно чувствовать, что ты рядом со мной. Только тогда я был спокоен.