Читать «Парижское эхо» онлайн - страница 11

На обратном пути она остановилась у кассы, чтобы купить чупа-чупс, а потом заговорила с седым мужчиной, который сидел на табуретке неподалеку, помешивая пластиковой палочкой кофе. Допив, он кивнул в нашу сторону, и мы последовали за ним на парковку, где стоял его грузовик: зеленый «Айвеко» среднего размера с сиденьем на трех человек и спальным местом в глубине кабины. На водителе был свитер в рубчик на молнии, а под ним – рубашка и галстук.

Когда грузовик вывернул на съезд, Сандрин мне подмигнула. Я так и не сообразил почему. Может, она пыталась намекнуть, что наш водитель – растяпа? Или христианский фанатик? Европа – странное место.

Одно было совершенно ясно: французское радио никуда не годилось. Там шла какая-то передача, где мужчина и женщина тараторили со скоростью света и постоянно друг друга перебивали. Но лучше уж они, чем местная музыка. Французский поп! Однако, побоявшись, что Сандрин такое нравится, я решил промолчать.

Нашего водителя звали Морис, и он не слишком-то любил разговаривать. Я был уверен, что ради этого он нас и подобрал – чтобы скрасить одиночество, – но вскоре выяснилось, что для счастья ему вполне хватало собственных мыслей и дешевой попсы по радио.

Прошло около часа, а потом он вдруг объявил: «La vallee du Rhone», долина Роны, – и широко махнул рукой, словно эта земля была его родиной или, по крайней мере, личной собственностью. Может, в прошлой жизни он работал школьным учителем.

Когда я спросил, откуда он родом, в его голосе прозвучала такая гордость, будто речь шла о Голливуде:

– Па-де-Кале. – По тону Мориса было понятно, что чужаков, где бы они ни родились, он просто не воспринимал всерьез.

Морис возвращался домой из двухнедельной поездки. Я спросил, каково это – проводить так много времени вдали от семьи. Оказалось, он не женат. В кабине снова воцарилась тишина. Я рассказал ему, что направляюсь в Париж, но в ответ услышал лишь фырканье. Сандрин тем временем уже минут двадцать как спала, слегка приоткрыв рот и покачивая головой в такт движению грузовика. Мне очень хотелось рассмотреть ее получше, но я не решался: от пристальных взглядов спящие люди иногда просыпаются. К тому же получалось нечестно: открытый рот ее совсем не красил.

Через некоторое время я и сам стал клевать носом. В полудреме я слышал, как болтовня радиоведущих то стихает где-то вдалеке, то снова приближается, набирая силу. Потом заговорила какая-то speakerine но голос ее неожиданно превратился в голос моей мачехи, которая стала отчитывать меня за побег. Несколько раз она повторила, что я поступил очень и очень плохо.

– Lyon, – вдруг объявил Морис и, заметив, что я проснулся, добавил: – On s’approche de Lyon, le ventre de la France.

Лион. «Живот Франции». Я сонно поинтересовался, откуда взялось такое название, и он сказал, что город славится своей кухней. Улитки в чесноке, жареная печень с шалфеем, пирожные с вишней и взбитыми сливками… Казалось, эта маленькая речь лишила Мориса последних сил.

– Беда в том, что в Лионе слишком много алжирцев, – с этими словами он вновь погрузился в молчание и стал проталкиваться сквозь длинную пробку на кольцевой дороге, а потом вдруг подытожил: – Их всегда было слишком много.