Читать «Парфюмер Будды» онлайн - страница 54
М. Дж. Роуз
– Конечно, потеряла, – сказал Робби, но голос у него был неуверенный. – Я не так много знаю об истории этого растения, меня интересовало в основном его применение для производства духов. Был ли это распространенный цветок?
– Очень популярный и распространенный, да. Его изображение можно увидеть на вершине колонн и на фресках в гробницах, есть и записи о том, что он использовался в ритуалах и обрядах. Но я бы не назвал его простым. В Египте это самое священное растение, символ смерти и возрождения. Считается, что Осирис возродился в облике голубой лилии.
Глаза Робби расширились.
– Да, еще одно совпадение в твою копилку, – сказал Гриффин.
– Если упорно продолжать называть это совпадениями.
– А как бы назвал ты?
– Знаками, изумительными, жизнеутверждающими знаками.
Когда люди растут и старятся, очень немногие сохраняют в памяти восторг и удивление, которые были им присущи в детстве. Но Робби был не таким, как все. Гриффин подумал, осталась ли Жас такой же неизменной, как ее брат.
– Расскажи, что еще тебе известно о символике лотоса, – попросил Робби.
– Согласно древней легенде мир пребывал во мраке, и правил им хаос, пока однажды утром из глубин реки не поднялась голубая лилия. Когда цветок раскрылся, в его золотой середине сидел молодой бог. Божественный свет, исходивший от него, озарил мир, а сладостный аромат уничтожил вселенский мрак. Египтяне верили, что цветок раскрывается каждое утро и гонит прочь хаос, который правит миром во время вечной ночи.
– Следовательно, он является символом возрождения. Как они использовали его в качестве галлюциногена? – спросил Робби.
– Чаще всего в виде напитка. Существует древний рецепт, для приготовления которого требовалось девятнадцать цветов, настоянных на вине. Потом вино использовали в религиозных ритуалах и как восстановительное средство во время празднеств. Часто можно видеть изображение лилий в сексуальных сценах. Тутанхамон был усыпан этими цветами.
– А как насчет галлюциногенных свойств?
– Вызывает что-то вроде эйфорического покоя. В институте некоторые из нас пробовали пить эликсир. – Робби поднял брови. – Было любопытно. Упоминания можно найти везде. Этот цветок был настолько важен, что о нем даже написано в египетской Книге Мертвых.
Гриффин стал читать наизусть: «Я космическая водяная лилия, поднявшаяся в сиянии из древних черных вод Нуна, и мать моя Нут, ночное небо. О ты, кто создал меня, явилась я. Я великий правитель вчерашнего дня, в моих руках сила власти».
Тяжелые серые облака заволокли небо. Когда ранние вечерние сумерки сгустились, окутав мастерскую густым сумраком, Робби включил настольные лампы.
– Почему что-то настолько древнее вызывает у меня головную боль, а лабораторный анализ так ничего и не выявил? – спросил он.
– Действительно, странно.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
Гриффин кивнул.
– Никакой головной боли. И, конечно же, никаких ощущений, какие были, когда я пил эликсир.
Сад внезапно осветила вспышка молнии. Электрическая змея словно загипнотизировала мужчин, наблюдавших за второй вспышкой.