Читать «Отморозки: Новый эталон» онлайн - страница 137

– Для тебя есть всё. – Глеб кивнул и внимательно посмотрел на Сашу, заметив и грязное пятно на кожанке, и упрямо сжатые губы, и пороховой дух, шедший от девушки. – Рассказывай.

Дослушав Александру, он кивнул и, подхватив с вешалки куртку, вышел в коридор, где встретился с Анненковым, выходящим из кабинета после разговора со Сталиным. Молча переглянувшись, они спустились вниз и, подойдя к машине, распахнули багажник.

Бандит, раненный в руку, вывалился оттуда, словно куль с песком, и чуть дёрнулся, видимо, собираясь бежать, когда на его руку опустилась подошва сапога.

– Не так быстро, дорогой. Мы же ещё не побеседовали.

Ваня Корень был потомственным петроградским уголовником. Его отец и дед промышляли в этом городе, а знакомства среди питерского общества у него были весьма обширны. Он с лёгкостью согласился «пощипать краснопузых» и уже распланировал очередной загул, когда пуля, вылетевшая сквозь автомобильное стекло, бросила его на мокрую брусчатку. Очнулся он уже в автомобиле и, справедливо полагая, что ничего хорошего его не ждёт, попытался вскрыть замок багажника, но не преуспел.

Когда его руку прищемили сапогом, он уже хотел возмутиться «полицейским беспределом», но, подняв голову, уперся взглядом в лицо, искажённое гримасой холодного бешенства, и сразу обмочился, так как сразу понял: живым его никто не отпустит.

Основной костяк дивизии – двенадцать тысяч человек – квартировал недалеко от Аничкова дворца в расположенных в центре казармах, но ядро – два полка наиболее боеготовых солдат – разместили прямо в штабе. Поэтому через полчаса после объявления тревоги автомобили, груженные солдатами, уже разъезжались по адресам с предписаниями.

Действовали солдаты быстро и без разговоров. Вместе с отрядами рабочей гвардии оцепляли целые кварталы и шли по «малинам» и «хазам», уничтожая уголовный элемент.

Когда в одну из таких квартир с грохотом выбитой двери ввалилось отделение из десяти солдат, их взглядам предстал настоящий шалман, утопающий в грязи. На полу ползали маленькие дети, многие из которых были без руки или ноги, на стоящих тут же кроватях кто-то занимался спариванием, а остальная масса из мужиков пила горькую под заунывные наигрыши гармошки безногого музыканта.

Солдаты-сибиряки, для которых бережное отношение к семье и детям было вбито в подкорку, просто оторопели, глядя на такое. И всё могло бы разрешиться более-менее мирно, но содержательница шалмана в пьяном угаре кликнула из соседней комнаты марух, чтобы те ублажили солдатиков.

Зрелище пятерых малолетних девочек в линялых ситцевых платьицах, осторожно вошедших в комнату и норовивших спрятаться друг за друга, словно выбило невидимую пробку в сознании солдат.

– Ну, эта… выходи во двор, – произнёс ефрейтор Смолкин, взмахнув маузером. – Шабаш празднику. И ты вот тоже выходи. Он ткнул стволом в сторону содержательницы притона.

А через минуту во дворе сухо защёлкали выстрелы, подводя черту полутора десяткам не самых праведных жизней.

От увиденного в бандитских притонах солдат ломало потом ещё неделю. Даже они, повидавшие смерть во многих обличьях, не понимали, как можно калечить детей лишь для того, чтобы они лучше собирали милостыню, или превращать в проституток малолетних девочек.