Читать «Отморозки: Новый эталон» онлайн - страница 124

– Господи, что это? – Ольга, сидевшая в углу в мягком кресле, выпрямила спину и чуть нагнулась вперёд, а глаза на красивом лице округлились, словно у мультяшного эльфа.

Сестра схватила ее за руку. На глазах Татьяны навернулись слезы. В углу громко вздохнула, давя плач, другая Татьяна…

– А «Иду на вы»? – Саше был наплевать на реакцию окружающих, и, словно хмельная, она чуть прикрыла глаза, словно в её голове уже стучали барабаны вступления.

– Текст я знаю, но вот сыграть… – Глеб, достал из кармана монетку, провел по струнам. Жесткий металлический звук всколыхнул тишину, и под неторопливый басовый ритм он речитативом начал:

Я пишу тебе, грозный хан… Самый быстрый гонец мой спешит к тебе. Слышал я, ты покинул стан, И четыре недели сидишь в седле.

Так же медленно и неспешно, словно танк, вступил рояль, и второй голос подхватил:

Ты ответь мне, любезный хан, Почему гонит ветер с востока чад, И в бездонный, кровавый чан Окунулся закат? Если в эту страну ты пришел, как вор, Если смел ты нарушить наш договор, Значит, клятвы твои мертвы — ИДУ НА ВЫ!

Неожиданно ритм подхватил Сталин, выбивавший чёткие доли ладонью по сиденью стула. Ритм постепенно ускорялся, словно разгонявшиеся для атаки всадники.

Я пишу тебе, мерзкий хан! Мой гонец был зарезан тобой в степи, И летишь ты от крови пьян, Все сжигая дотла на своем пути.

Анненков перехватил взгляд Сталина и, качая головой, ввёл его в синхронную пульсацию ритма, а Глеб, поймавший кураж, выделывал на концертной гитаре такое, от чего инструмент не пел, а, захлёбываясь и хрипя, выл от ужаса…

Знаю, знаю, чему ты рад, Что за крики и стоны корёжат степь — Это жжешь ты мой стольный град, Сея ужас и смерть. За поруганных жён, за убитых детей, За святыни, что в злобе швырял под коней, Не сносить тебе головы!

И после паузы уже четыре голоса подхватили словно заклинание:

ИДУ НА ВЫ!

Кто-то из казаков, затянутый этим в глухой черный омут бешеной ярости, рванул из ножен шашку, и в зале завертелся сверкающий вихрь. Песня грохотала, словно танковая атака, и, привлечённые странными звуками, в зал постепенно начали подтягиваться новые слушатели из других комнат.

Я пишу тебе, мертвый хан! Потому что сегодня в честном бою Не умрёшь ты от честных ран, А как злую собаку тебя убью! Не насилуй своих богов. Им невмочь! Потому что за правды свет Реют стяги моих полков, Для священных побед. По дремучим лесам, через звёзды в ночи, Сквозь ветра, о которые точим мечи, По коврами из ковыль-травы — ИДУ НА ВЫ!

Это выкрикивали все! Дикий хор голосов, и не песня уже, а боевой клич, рев атаки гремел под сводами зала. Молоденький прапорщик с полным георгиевским бантом вдруг рванул из ножен кинжал. Скинул с себя гимнастерку и полоснул лезвием по руке. И тут же рядом полный подполковник-артиллерист выхватил из его рук клинок, резанул себе запястье, и кровь их смешалась на полу.