Читать «О лебединых крыльях, котах и чудесах» онлайн - страница 61

Кстати, в них заводятся блохи.

На меня сбегались поглазеть взрослые и дети. Меня пытались ощипать, пока я спал. Самые пытливые кидали камни, чтобы проверить, смогу ли я улететь. Я научился смешить людей, чтобы меня меньше обижали, и понемногу заново научился смеяться сам.

А там и не заметил, как перестал себя жалеть.

Но что я ни делал, мне никак не удавалось найти себе толковое занятие!

Устроился слугой в придорожный трактир – так все горшки им поразбивал. Повернешься неловко, взмахнешь крылом невзначай – и двух полок с тарелками как не бывало.

Нанялся лошадей пасти, а они от крыла шарахаются.

Каменщики меня прогнали: с одной рукой много дел не наворотишь. Паромщик поначалу было взял, чтобы я развлекал его болтовней, но скоро велел убираться. Шуршишь, говорит! Спать из-за тебя не могу!

Даже цирку – и тому я не пригодился. Нам, смеются, своих уродов хватает.

А однажды занесло меня к принцессе. Она как увидела меня, затрепетала вся и говорит:

– Ах! Вас-то я и ждала!

И ведь красивая. Глаза сияют. Щечки румянятся. Облик весь ее прекрасный дышит волнением и предвкушением счастья.

«Ангелы мои! – думаю. – Неужели и меня кто-то полюбил?»

Привела она меня в свой замок розовый, опустилась на кровать и смотрит с обожанием. А я рядом стою, дурак дураком.

– Ну что же вы! – восклицает капризно. – Я жду!

Засмущался я, покраснел. Не знаю, с какой стороны и подойти к ней, чтобы поцеловать.

А она уже раскинулась на постели. Грудь вздымается, глаза прикрыты.

Тут я окончательно стушевался. Вот же, думаю, какая у них тут свобода нравов и королевство победившего феминизма.

А принцесса выдыхает:

– Машите на меня, машите!

Тут всё недоразумение и разъяснилось. Работать королевским опахалом – дело, конечно, завидное. Но не для меня.

Ушёл я из замка, а вернее сказать, сбежал. А то у принцессы уже такой вожделеющий блеск в глазах появился, что еще немного, и приковали бы меня за ногу возле ее монаршьего ложа.

Бреду через лес, и такая тоска, что хоть крыло грызи. И летать не способен, и по-человечески жить не получается! Отрезать бы к чертовой матери эти перья с мясом, остаться одноруким инвалидом. Хоть жалеть начнут! Пособие будут платить! Психологическую поддержку оказывать!

Что толку быть крылатым наполовину. Ни неба тебе, ни земли.

Вот тогда-то и повстречался мне поэт.

Я заблудился и вышел к покосившейся ветхой хижине, перед которой сидел тощий рыжий тип в обносках.

– Смотри-ка ты! – весело сказал он, взглянув на меня. – Ангел с одной рукой!

Тут до меня дошло, кого я встретил. Обычный человек сказал бы: «Парень с одним крылом!»

Мой поэт был гениальный. И совершенно сумасшедший. Он мог жрать сырых ежей и закусывать уховертками, он спал на раскисшей земле и не замечал, какое время года вокруг. Но из-под его пера выходили такие стихи, что хотелось носиться по берегу под летним дождем и орать, что счастлив, хотя ни дождя, ни берега, ни счастья. Вот такие у него были стихи, и я не знаю, как объяснить всё это лучше.