Читать «О лебединых крыльях, котах и чудесах» онлайн - страница 32

– Вот я и сказала! – трагически восклицает матушка. – Пусть придумывает что хочет, но чтобы Интернет в доме был! И знаешь что он сделал?

– Что? – спрашиваю, теряясь в догадках. Потому что хоть ты тресни, но ни у кого в деревне нет нормальной Сети.

– Бубен, – горько отвечает матушка. – Твой отец сделал бубен. Говорит, будет камлать на хорошую погоду.

* * *

Вернулась из деревни в город. Выползла на улицу посреди дня. Ни за что бы не стала, я вообще не создана для героизма, преодолений и поднятия тяжестей, но дома закончилась овсянка. Пришлось идти.

Испитые тени домов. Побуревшие остовы машин. Голубь, чиркнувший краем крыла о мусорный бак, вспыхивает на лету. На сковородках канализационных люков равномерно поджариваются коты. Декорации для постапокалиптического романа предоставлены «Летом Инкорпорейтед».

У входа в продуктовый стоит длинноволосая девушка. Сверху шорты, снизу кеды, между ними растут до того потрясающие ноги, что я забываю об овсянке.

Господи, думаю, вот бываешь же ты иногда в ударе. Например, когда создаешь подобные формы.

Безупречные ноги. Невозможные. Если б у Елены Прекрасной хоть одна нога была такой красоты, вся эта заварушка никогда бы не кончилась миром.

Отчего-то именно в такие секунды остро и на удивление непротиворечиво осознаешь, что, во-первых, все существование твое бессмысленно, а во-вторых, есть, есть в жизни высший смысл. И даже успеваешь затеять торг с господом: боже, давай ты мне – такие ноги, а я тебе, допустим…

Тут девушка поворачивается и хриплым баском спрашивает:

– У вас закурить не найдется?

И смотрят на тебя с ее небритой физиономии слегка припухшие глаза.

Нет, боже, давай иначе. Дай мне, пожалуйста, любопытства, чтобы замечать красивых девушек, наблюдательности, чтобы описывать длинноволосых юношей, и немножко разума, чтобы отличать первых от вторых.

Роза

У мамы на участке все лето цветут розы. Зашла по делам соседка с дальнего конца деревни, увидела, попросила черенок.

Было это в июне.

– У Катерины роза моя расцвела, – говорит матушка на днях. – Хочешь посмотреть?

Мы идем вдвоем по деревне, и мама восхищается соседкой. Я не знаю, сложно ли вырастить розу за один сезон от черенка до бутона, но по маминым словам получается, что та заботилась о цветке как о ребенке. Подкармливала, укореняла, укрывала от заморозков.

Надо знать Катерину. Женщина она тихая, кроткая и безалаберная. В доме у нее свинарник. Участок порос хвощом, в палисаднике воюют полынь и крапива. Грязь там, уныние и беспорядок.

– Подумать только, как может воздействовать на людей красота, – говорит по дороге матушка, устремляя растроганный и благодарный взгляд в небеса. – Вспомни маленького принца из Сент-Экзюпери…

– Мама, – говорю, – какой еще, в задницу, принц. Катерина – тихая пьянчужка, да и врушка к тому же. Розу она наверняка купила на базаре в Палово, высадила у себя, а всем рассказала, что прорастила твой черенок.