Читать «Окончательный диагноз» онлайн - страница 133

– Думаю, – продолжал Родин внезапно потеплевшим голосом, – из нашего с ней разговора вы могли бы сделать определенные выводы, если бы задумались. Возможно, вам просто не до этого. Ваша мама повлияла на мою жизнь, вот почему я изменил отношение к вашему делу – я не могу поверить, чтобы такая женщина, как Анна Романовна, так плохо воспитала свою дочь, вырастив из нее преступницу.

– Мама… Что она сделала?

– Понимаете, Агния, за долгую следовательскую практику я пришел к выводу, что люди меняются чрезвычайно редко, но все же порой случается и такое. Я – яркий тому пример. От меня стонали все учителя – класса до восьмого, наверное, потому что ваш покорный слуга не отличался примерным поведением. В общем-то, оно и понятно, ведь при отце, хроническом алкоголике, и матери, вынужденной заботиться о четверых мальчишках без всякой помощи со стороны мужа, из меня вряд ли получилось бы что-то путное. Анна Романовна относилась к той редкой категории директоров школ – а я, поверьте, за годы работы в органах повидал их немало, – которым не все равно. Она знала не только ребят из своего класса, но и всех, кто учился в ее школе, как минимум по именам, если не по фамилиям! Анна Романовна не раз проводила со мной беседы, пытаясь наставить на путь истинный, но у нее ничего не получалось. Я свел знакомство с ребятами намного старше меня, интересы которых распространялись далеко за пределы мелкого хулиганства вроде битья окон и драк стенка на стенку. Это были серьезные люди, и они не занимались благотворительностью. От меня хотели только одного – действий, причем криминального характера. В школе я был довольно низкорослым. Я и сейчас, как видите, не гигант, но тогда выглядел гораздо моложе своих лет. Это, в глазах моих новых взрослых друзей, являлось огромным преимуществом. Я прекрасно помню, как впервые влез в форточку на первом этаже и открыл дверь изнутри, впустив своих приятелей. Мы вытащили из квартиры уехавшего на море профессора заграничную технику и две шубы, принадлежавшие его супруге. Эта афера прошла гладко, и я почувствовал себя Арсеном Люпеном, не меньше, и решил, что отныне такая жизнь – моя судьба. Мы вместе провернули еще несколько подобных дел, а потом нас повязали. Мне, как самому младшему из преступной группы, грозило меньше всего, но по тем временам у меня все равно было бы гораздо больше проблем, чем сейчас у любого подростка, – спасибо мягкости наших законодателей!

И вот тогда-то за меня вступилась Анна Романовна. Честно говоря, я никак не мог ожидать от нее такого, ведь наше общение до сих пор ограничивалось лишь порицаниями на директорском ковре! Тем не менее именно от нее поступила настоящая помощь. Анна Романовна взяла меня на поруки. У нас состоялся серьезный разговор – совсем иной, нежели все, что были до этого. Ваша мама говорила, что я уже перешел черту, за которой нет и не может быть ничего хорошего, но у меня еще есть один маленький шанс вернуться к нормальной жизни. Анна Романовна напомнила мне о матери, о моих братьях и о том, что у каждого в жизни существует мечта. Не может быть, сказала она, что моя мечта – тюремная койка и баланда! И я, с удивлением для себя, понял, как мне себя жалко – просто до слез. Не знаю, как мне это удалось, но я и в самом деле изменился. Это произошло не сразу, а постепенно, и все же – произошло, исключительно благодаря Анне Романовне. Меня бы выкинули из школы сразу же после восьмого класса, но опять вступилась ваша мама. Она посчитала, что для меня гораздо лучше будет провести в стенах школы еще пару лет, чем сразу же броситься во взрослую жизнь, ведь мы с ней оба знали, что один раз это уже случилось. Разумеется, никто и не думал, что из меня в результате выйдет что-то путное… Так вот я что хочу сказать, – добавил Родин после короткого молчания, во время которого я переваривала полученную информацию. – Иногда очень важно просто поверить человеку. Порой это может стать фатальной ошибкой, но не думаю, что в вашем случае, Агния, будет так. Однако вы тоже должны мне что-то дать – что-то, способное пролить свет на это дело. Вы меня понимаете?