Читать «Огненный лед» онлайн - страница 3

В день отъезда Федеров явился на корабль и подтвердил, что все в силе: пассажиры прибудут поздно вечером; никто, кроме капитана, не должен их увидеть. Незадолго до полуночи Товров одиноко прогуливался по залитой туманом палубе, когда у самого трапа с визгом затормозила машина. Судя по утробному реву — грузовик. Фары потухли, мотор умолк. Захлопали дверцы, послышались негромкие голоса.

Высокая фигура в плаще с капюшоном поднялась по трапу и шагнула на палубу.

Товров почувствовал, как его буравят глаза незнакомца, а затем из темной дыры под капюшоном донесся низкий мужской голос:

— Где каюты пассажиров?

— Я покажу, — ответил капитан.

— Не надо. Просто скажите.

— Хорошо. Каюты на верхней палубе надстройки. Трап перед вами.

— А где команда?

— Все в кубрике.

— Вот пускай там и остаются. Вы ждите здесь.

Человек бесшумно прошагал к трапу и поднялся в офицерские каюты, которые располагались прямо под мостиком. Через мгновение он появился снова.

— Не конюшня — и на том спасибо. Хотя разница невелика. Поднимаемся на борт, — заявил незнакомец и добавил, махнув рукой в сторону носа: — А вы стойте там и не мешайтесь. — С этими словами он спустился обратно на причал.

Когда пассажир начал распоряжаться на корабле, Товров вышел из себя, но тут же вспомнил о конверте в своей каюте и успокоился. Капитану хватило ума не спорить с верзилой в плаще, и он, как было велено, прошел на нос.

Сбившиеся на причале люди потянулись по трапу на палубу.

Товрову послышался сонный детский голос, но на девочку (хотя это вполне мог быть и мальчик) тут же шикнул кто-то из взрослых, и пассажиры стали расходиться по каютам. По трапу поволокли какие-то кофры или сундуки — судя по сопению и ругани, очень тяжелые. Последним на борт взошел Федеров. Даже после короткого подъема он с непривычки едва дышал.

— Ну что, друг мой, — жизнерадостно заявил таможенник, похлопывая руками в перчатках, чтобы не замерзнуть, — это последний. Все готово?

— Можем отплывать, когда прикажете.

— Считайте, что уже приказал. Вот остальные деньги. — Он протянул Товрову конверт. Потом вдруг заключил капитана в медвежьи объятия и расцеловал в обе щеки. — Россия-матушка в неоплатном долгу перед вами. Вы творите историю, — прошептал Федеров. Отпустил ошарашенного капитана и спустился по трапу.

Через мгновение грузовик тронулся с места и пропал в тумане.

Капитан поднес конверт к лицу, вдохнул аромат ассигнаций, потом сунул деньги в карман и поднялся на мостик. Он прошел через штурманскую рубку в свою каюту будить Сергея — первого помощника: пусть поднимает команду и отчаливает. Молодой грузин удалился, бормоча что-то под нос.

На палубу высыпали матросы — горстка полупьяных отщепенцев. Они отдали швартовы и втащили трап. Всего под началом Товрова находилось двенадцать человек, в том числе двое принятых в последний момент кочегаров в «яме» — так называли машинное отделение. Старший механик «Звезды», опытный моряк, не бросал судно исключительно из преданности капитану. Размахивая своей неизменной масленкой, словно волшебной палочкой, он ухитрялся поддерживать жизнь в машинах, носивших по волнам эту груду металлолома. Котлы понемногу разогревались, давление поднималось.