Читать «Обмани-Смерть» онлайн - страница 16

– Ну у тебя и силища, Шадви!

– Я занимаюсь теннисом. А ты играешь?

– Только в крикет.

– Если захочешь, можем стать партнерами.

– Конечно, как только поправлюсь.

Шадви ничем не напоминала других девчонок, и я очень ее ценил. Она всегда внимательно слушала, кивала и говорила: «Понимаю…» У Шадви были темные глаза, длинные черные волосы и великолепно-смуглая кожа, которую она пыталась отбеливать дорогущими кремами. Я часто повторял, что ей незачем терзать лицо и руки притираниями, рискуя испортить кожу, что она и так само совершенство. Она смотрела с тревожным ожиданием, спрашивала: «Ты так думаешь?» – но манипуляции продолжала. Шадви замечала «эффект», а я поддакивал, чтобы доставить ей удовольствие, хотя разницы не видел.

Меня выписали через десять дней, я хромал, правую руку пришлось разрабатывать, так что на карьере боулера пришлось поставить крест. Я мог бы возобновить тренировки и вернуться в команду, но не захотел и начал играть с Шадви в теннис. У нее получалось намного лучше, никто не понимал, как хрупкой девочке удается с такой силой лупить по мячу. На каждой подаче Шадви выдыхала: «А-ах!» – совсем как Навратилова, сражалась за каждое очко, тренировалась часами, а ее удар справа имел разрушительную силу. Чаще всего я проигрывал, поэтому злоупотреблял свечками, только так мне удавалось иногда взять верх над Шадви.

Я поцеловал ее в Гринвичском парке, под черным кед ром, где мы спрятались от дождя. Шадви стала первой девушкой, которую я поцеловал. Много позже выяснилось, что для нее это тоже была «премьера». Мне было пятнадцать, ей – четырнадцать. Мы долго сидели, прижавшись друг к другу, благоухала свежая трава, волосы и кожа Шадви сладко пахли ванилью. Она была умней меня, инстинктивно поняла то, на что у меня ушли долгие годы, и все время повторяла, что нельзя никому ничего говорить, ни Джайпалу, ни Карану, и нас не должны видеть вместе – нигде, кроме теннисного корта. Последствия могут оказаться просто ужасными. Я не стал спорить – Шадви была очень убедительна, а женщинам ведомы многие вещи, неизвестные мужчинам. Мы сохранили секрет, на людях изображали безразличие друг к другу и едва разговаривали. Никто ни о чем не догадывался. Шадви была сестрой моего лучшего друга, и нам, как шпионам, не следовало терять бдительность. Чтобы вместе прогуляться, мы встречались в центре Лондона и, желая ввести в заблуждение окружающих, начали играть в теннис в парном разряде. Если меня спрашивали: «А как же крикет?» – я отвечал, что не могу подавать как раньше из-за контрактуры плеча.

Шадви «держала дистанцию». «Ты мне очень нравишься, я никогда тебя не забуду, ты – моя первая любовь, но между нами ничего не будет, это исключено». Я не понимал, что она имеет в виду под «ничего», настаивал, хотел, чтобы мы стали настоящими любовниками, а она твердила: «Выкинь это из головы, Том». Я знал, что наши отношения не просто флирт, видел, как она на меня смотрит вдали от чужих глаз, как прижимается всем телом под черным кедром. Нет, приятелями мы точно не были. Два или три раза Шадви готова была уступить. Однажды в моей комнате все за шло довольно далеко, но в последний момент она меня оттолкнула: «Желаешь заняться любовью, иди к Шерил или Бетти, Том, со мной ты никогда спать не будешь!» – «Нет, я хочу быть твоим любовником!» Шадви послала меня к черту. Я так верил, что мы будем вместе, и даже купил пачку презервативов – на всякий случай… Совета спросить мне было не у кого.