Читать «Нью-Йорк» онлайн - страница 67

– Что значит – мне можно остаться тут на год?! Это мой дом! Я останусь здесь до конца своих дней, если захочу! – Затем, после невнятной речи стряпчего: – Дать вольную Гудзону? Это мне решать. Гудзон принадлежит мне. – Снова заговорил стряпчий, по-прежнему очень тихо. Потом Госпожа опять взорвалась: – Я вижу, что тут творится, предатель! Я даже не верю, что муж вообще подписывал это английское завещание! Покажите мне его подпись. Дайте сюда!

Наступила короткая тишина. Затем я услышал крик Яна.

Я стоял, припав ухом к двери, и чуть не влетел в комнату, когда она распахнулась. В тот же миг мимо меня пронеслась Госпожа. Она смотрела прямо перед собой. Не думаю даже, что она заметила меня. В руке у нее был документ, и она мчалась в кухню. Дальше я помню, что столкнулся с Яном, который бросился за ней. Когда я прочно встал на ноги, она уже хлопнула кухонной дверью, и до меня донесся звук задвигаемой щеколды. Ян опоздал. Он принялся орать и колотить в дверь, но тщетно.

Гудзон находился в кухне и после рассказал мне, что было дальше. Госпожа подошла прямиком к очагу, швырнула завещание в огонь и смотрела до тех пор, пока оно не сгорело. Затем взяла кочергу и тщательно размешала пепел. Потом совершенно спокойно отворила дверь, за которой так и маялись Ян и стряпчий.

– Где завещание? – спросил стряпчий.

– Какое завещание? – ответила она. – Единственное, которое я знаю, хранится в сейфе у моих стряпчих.

– У тебя ничего не выйдет, – сказал Ян. – Завещание составлено при свидетелях. Я могу тебя засудить.

– Изволь, – парировала она. – Но ты можешь и не выиграть. А если не выиграешь, то я не посмотрю, что ты мои плоть и кровь, и ничего тебе не оставлю. Я все растрачу. А сейчас, пока судья не велит мне иначе, дом и все, что в нем, останутся моими.

Они пошли прочь, бросив, что она еще услышит о них, а я решил, что настал мой черед испытать на себе ее гнев. Но Госпожа, к моему удивлению, обратилась ко мне очень спокойно:

– Квош, принеси-ка мне стаканчик дженевера. – А когда я принес, проговорила: – Сейчас я устала, Квош, но завтра мы обсудим вашу с Гудзоном свободу.

– Да, мэм, – ответил я.

С утра она встала рано и куда-то ушла, наказав нам смотреть за домом, пока она не вернется, и никого не впускать.

Потом она прислала за Гудзоном – ей, дескать, понадобилась помощь на рынке, и он отправился к ней. Спустя какое-то время она возвратилась без Гудзона и велела мне идти в гостиную.

– Итак, Квош, – сказала Госпожа, – в последние дни веселого было мало.

– Я очень сожалею о Боссе, – ответил я.

– Не сомневаюсь. – Она помолчала, словно размышляя. – Мне было грустно, Квош, узнать, что муж вознамерился лишить меня средств и выставить из собственного дома, а родные были с ним заодно. – Холодно посмотрев в мою сторону, она уставилась в пол. – Меня огорчило, Квош, и то, что давеча ты мне не подчинился и удрал с тем индейским поясом. Возможно, ты знал про английское завещание и вообразил, что коль скоро вы с сыном будете вольными, то можно оскорблять меня всласть.