Читать «Новый выбор оружия» онлайн - страница 21

Совсем нетрудно проследить за нами. Черт, какое отвратительное дежа вю! Это уже с нами было, причем не так давно, когда Шнобель ввязал нас в переделку, а потом сдал наемникам. Неужели и на этот раз? Я покосился на него. Слегка охмелев, он казался довольным и благостным.

Нет, вряд ли, уж очень парень изменился. Тут Энджи сама виновата. Все равно, что размахивать перед грабителями пачкой денег.

Что бы ни было на второй части карты, даже половинка, которую показали мне, очень ценна. Стоит она примерно тридцати жизней сталкеров, которые погибли бы, пока прокладывали новые маршруты. Получил карту – и ходи себе спокойно, пока выброс не случится и не перетасует аномалии.

Я сел напротив Шнобеля и с удовольствием отхлебнул из бокала. Да, пиво тут, действительно, на десять баллов. Но мне не дали насладиться вкусом, Патриот завел любимую песню:

– Знаете, что я думаю? За нами натовцы охотятся. Если бы это были сталкеры, – он щелкнул пальцами. – Понимаете, мы все лазейки знаем: где подкараулить, кому взятку дать. А они вообще не умеют так работать, потому что тупые, у них все «по-честному». Потому и носятся толпой и, чуть что, сразу сваливают: их же прикончат, если поймают. Спрашивается, кто пустил иностранцев в Зону? – он припечатал ладонь к столу. – Вот, что я думаю: янки гоу хоум!

– Так мы почти все тут иностранцы, – пожал плечами я. – Я бы не был так уверен. Номер Энджи обыскали, те люди не собирались убивать, их задача – при необходимости задержать нас.

Видимо, намек, что мы все иностранцы, задел чувствительную струну в душе Патриота, и он залился рассказом об ариях, единстве славянских народов, о том, как уничтожали исконно славянскую веру. Славяне едины, просто русские не забыли корней, в отличие от всех остальных.

Его рассказ изобиловал множеством непонятных слов, и Пригоршня заскучал, мне же было интересно – столько слышал об этом персонаже, и вот он во всей красе. Раньше думал, что он типа городского сумасшедшего, теперь свое мнение изменил: человек проделал огромную работу, собирая эти сведения. Он именно копал – допрашивал историков, поднимал архивы. Правда, обращал внимание на детали, которые ему выгодны, прочие попросту не замечал. Но упорство его достойно уважения.

Минут через пятнадцать, когда Патриот начал меня знакомить с историей германского нацизма, я тоже заскучал, а через полчаса готов был лечь лицом в салат. Патриота утомленность собеседников не волновала – он с удвоенными силами творил добро, то есть нес истину в массы.

Пиво начало подходить к концу – в обоих смыслах, я растолкал задремавшего Пригоршню:

– Просыпайся, историк. Нам пора по домам, завтра вставать ни свет ни заря, а еще подготовиться надо.

С полминуты лицо Пригоршни было благостным, будто ему снились гурии. Или не гурии – Энджи пришла в его сон.

Вздохнув, он поднялся, громыхнул стулом, кивнул Патриоту, прощаясь, и потопал к выходу. Я поспешил за ним. Патриот проводил нас взглядом, подперев голову рукой.