Читать «Невинная жена» онлайн - страница 12

— Я начинаю думать, что теперь дело в шляпе, — сказал он Сэм. — Так должно быть.

— Я тоже, — сказала она. — Теперь о тебе знает весь мир. И все на твоей стороне.

Она подумала: как же один судья может сражаться со всем миром? Ведь должен состояться новый суд.

Прозвучал звонок. Люди вокруг склонились друг к другу, чтобы попрощаться. Некоторые прижимали губы к грязному стеклу, чтобы подышать на своих близких по ту сторону окна. Надзиратели вперили глаза в осужденных, давая понять, что свидание завершено.

— Я должен идти, — проговорил Деннис.

— Я знаю.

— На следующей неделе?

— Ну конечно, Ден. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Саманта.

Пока он шел к выходу, она смахнула с ресниц слезу, ощущая удовольствие от его голоса и боль, вызванную его уходом. Одернув платье, Сэм стала ждать, когда толпа поредеет и можно будет присоединиться к очереди на выход.

Вдруг какая-то женщина сзади подошла настолько близко, что Сэм ощутила ее дыхание на своей шее.

— Нравятся тебе детоубийцы, а? — произнесла незнакомка.

— Простите? — Сэм с улыбкой обернулась, уверенная, что недослышала.

— У тебя слабость к парням, убивающим маленьких девочек. Я видела, с кем ты разговаривала.

У женщины были кучерявые рыжие волосы, блестевшие от лака, и футболка, которая свисала с одного плеча, открывая лямку бюстгальтера. Сэм поискала глазами надзирателя, однако все они были заняты.

— Моя семья живет в Ред-Ривере, и все они знают, что он сделал, они знают, кто он такой, они знают больше, чем показывают в кино.

Женщина говорила так тихо, что никто не обращал на них никакого внимания.

— Я не собираюсь с вами спорить, хорошо? Я просто хочу выйти.

В голосе Сэм была дрожь, она не смогла ее сдержать.

— Он сказал тебе, где остальные тела? Это все, что мы хотим знать. Пусть эти девочки упокоятся, пусть семьи вздохнут спокойно!

В помещении никого не осталось, кроме них двоих.

— Вам это доставляет удовольствие? Да? — не успокаивалась поборница справедливости.

— Пора идти, время кончилось. — Полицейский положил руку на поясницу Сэм и мягко подтолкнул ее.

— Сука, — бросила женщина под конец. Надзиратель убрал руку с талии Сэм и взял женщину за запястье. Выводя обеих из комнаты, он ухмылялся.

Глава вторая

Из книги Эйлин Тернер «Когда река становится красной»

Семья Денсонов жила на краю округа, где последние остатки цивилизации уступали место лесной глухомани, тянувшейся на много миль и непригодной для освоения. Это были земли, которые после сильных дождей превращались в болота, простиравшиеся до прибрежных мангровых зарослей, чьи корни переплетались в такой черной воде, что под поверхностью ничего не было видно. Семья жила в двух милях от города, у проселочной дороги, которая после этих дождей становилась непроезжей, и мальчиком Деннису приходилось каждый день проходить больше мили, чтобы попасть на школьный автобус. Нередко к этому времени он успевал промокнуть насквозь и заляпать штаны грязью.

Даже по стандартам Ред-Ривера Деннис считался бедняком, а недостаток родительского внимания был сразу отмечен учителями. Смышленый мальчик часто бывал рассеянным, неухоженным, а учебники куда-то терялись. Об этом сообщили службе защиты детей, и в дом нагрянула инспекция. Социальные работники сочли жилище «непригодным для проживания», Денниса отправили в приемную семью, а матери и отцу назначили время, чтобы привести дом в порядок. Отцу семейства, Лайонелу Денсону, было рекомендовано приступить к двенадцатиступенчатой программе по избавлению от алкоголизма, а матери, Ким, прописали лекарства от депрессии. Через шесть месяцев Деннис вернулся домой, под присмотр социального работника, который дважды в неделю проводил инспекцию. Регулярные визиты продолжались несколько месяцев, после чего сошли на нет. Позднее социальный работник, закрепленный за Деннисом, признался, что семья, на его взгляд, вполне справлялась, и он решил, что телефонных звонков будет вполне достаточно, чтобы следить за дальнейшим прогрессом, а еженедельные поездки отнимали очень много времени.

Вскорости дом вернулся в прежнее убогое состояние, а отец Денниса — к своим алкогольным пристрастиям. К тому времени перипетии, пережитые Деннисом, похоже, заставили его изменить свое поведение в школе: ранее тихий и робкий, он стал рисоваться и демонстрировать внезапные вспышки агрессивности. Иногда посередине контрольного теста он вдруг вскакивал, хлопал крышкой парты и издавал вопль, если тишина в классе становилась для него непереносимой. Учителя, раньше стремившиеся защищать его и считавшие его синеглазую светловолосую застенчивость трогательной, теперь выгоняли мальчика из класса и отправляли стоять в коридоре или у кабинета директора, пока занимались с остальными учениками, которым стоило помогать.

Это было одинокое существование. В начальных и средних классах Деннис являлся в школу один, проводил дни отдельно от одноклассников и самостоятельно отправлялся домой. Став старшеклассником, он начал вызывать больше интереса у сверстников; теперь он скорее походил на непонятого одиночку, чем на отщепенца. Парень был популярен у девочек, хотя свидания назначал нечасто, и начал играть хавбеком в футбольной команде Ред-Ривера, которая выглядела на поле вполне прилично, правда, финансировалась недостаточно, а настоящей самоотдачи не проявляла. Тренер, выступавший в суде над Деннисом со стороны защиты, описывал его как «в некотором смысле одинокого волка, но хорошего паренька», который просто немножко нуждался в дисциплине. Тренер Буш был важным свидетелем, человеком, уважаемым обществом, и мог подтвердить, что в тот день, когда Холли исчезла, Деннис был с ним в школе между четырьмя и пятью часами пополудни. Последний раз ее видели отъезжавшей на велосипеде от своего дома около половины пятого. Это означало, что Деннис не мог бы ее похитить, или, по меньшей мере, давало обоснованные сомнения в его вине. Однако, когда Буша попросили предъявить отметки о посещаемости, он не смог этого сделать, хотя на протяжении всего года вел журнал. Тогда обвинитель вызвал одного из игроков футбольной команды, который не мог вспомнить, был ли Деннис в тот день на тренировке.

Несколько ребят вспомнили, что видели его на тренировке, однако другие полагали, что он ушел рано. Обычно он так и поступал, говорили они, поскольку не любил тусоваться после игр и тренировок. Он пользовался популярностью, однако не водил тесной дружбы с другими игроками. Вместо этого большую часть своего времени в школе он проводил с другими ребятами из неблагополучных семей, особенно с Хауардом Харрисом, сыном полицейского Эрика Харриса, а также с Линдсей Дерст. Ни футбольная команда, ни одноклассники не могли понять, почему он так привязан к таким вот явным «неудачникам». Однако это, как заявил представленный защитой психолог, являлось классическим симптомом дурного обращения. «[Деннис] боялся открываться перед сверстниками […] он не хотел, чтобы они знали, как ему живется в родительском доме». И мальчик никак не мог избавиться от ощущения, что он неудачник, хотя таковым его вовсе не считали.

Жизнь в доме становилась все тяжелее. Дважды Деннис находил свою мать без сознания после намеренной передозировки лекарств. Отец его был агрессивным пьяницей. Когда его не было дома, Деннис мог расслабиться, однако после возвращения папаша бил парня за малейшую провинность. Однажды, вспоминает Деннис, он что-то ел, сидя по-турецки на полу перед телевизором, когда сзади приблизился отец и ударил его кулаком в затылок. Деннис выплюнул полный рот еды на пол, а когда повернулся, чтобы спросить, в чем дело, отец снова ударил его, по лицу, потом в живот, после чего расстегнул ремень и трижды хлестнул мальчика. «Ты слишком громко жевал», — наконец сказал родитель, запыхавшись и вдевая ремень в брюки.

Чтобы заработать деньги, Деннис устроился в дом престарелых, где убирал комнаты и стирал белье. Со временем обитатели дома стали ценить его компанию. Он был забавным и смышленым, рассказывали они, никогда ни с кем не говорил пренебрежительно, всегда слушался старших. Помогал организовывать развлечения и празднества и беседовал с теми, у кого посетители бывали нечасто. Кое-кто из обитателей показывал ему свои сокровища: фотографии, медали, меха, драгоценности. Убирая в комнатах, мальчик видел под кроватями коробки из-под обуви, принадлежавшие обитателям, которые не доверяли банкам. Сначала он брал там и сям по сотне долларов — достаточно, чтобы отложить на авиабилет, на месячную плату за проживание в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе, на еду. Потом это были драгоценности, которые Деннис сдавал в ломбард за гроши. Однажды одну из старух навестила дочь, которая хотела взять у матери взаймы старинную брошь к своей свадьбе. Брошь обнаружилась в ломбарде, и хозяин сообщил полиции, что ее принес Деннис Денсон.

«Я ни о чем не думал тогда, мне просто надо было куда-то сбежать из этого города. Тогда я считал, что никто не пострадает. Все это добро лежало там мертвым грузом и ждало, когда его владельцы умрут и приедут их поганые семьи, чтобы все забрать и продать, — вздыхал Деннис. — Думаю, если бы я знал, что все, что я когда-либо сделал в своей жизни, однажды будут так подробно разбирать и это будет использовано в качестве доказательств, чтобы решить, монстр я или нет, то, наверное, жил бы по-другому».