Читать «Неутомимые следопыты» онлайн - страница 34
Александр Александрович Соколовский
К концу первой недели у меня в школе дел накопилось столько, что я не знал, как с ними справиться. Домашние задания, дежурства, подготовка к сбору, посвященному Юрию Гагарину… В хоккейную команду я записался еще в первый день после каникул, и мы частенько тренировались за школой на маленьком катке.
В воскресенье мама послала меня в магазин за подсолнечным маслом. Я быстро оделся, захватил сетку с бутылкой, выскочил на улицу и возле самого дома столкнулся с Лешкой Веревкиным. Пальто у него, как и в прошлый раз, было нараспашку, и из-под него виднелся фотоаппарат.
— Иду в зоопарк, — деловито сообщил он. — Хочешь со мной?
— Леш, а Леш! — упрашивал я. — Ты подожди немножечко. Я только сбегаю, масло куплю… А там вместе с тобою — куда хочешь!
— И я с тобой в магазин пойду.
Очередь в магазине была небольшая. Да если бы и была громадная, я все равно бы купил масло.
До зоопарка от нашего дома было идти всего ничего. Мы купили детские входные билеты и, миновав замерзший прудик, где летом плавают утки и лебеди, прошли прямиком к тем клеткам, где содержатся бизоны и яки.
— Давай, Сережка, я для начала сфотографирую тебя, — с важностью произнес Лешка, расстегивая футляр, — на фоне оленя… — И он принялся командовать: — Встань вон туда… Там будет хорошее освещение…
Я послушно отошел левее и встал, как приказывал Веревкин, щурясь от солнечных лучей.
— Правее… Встань правее!
Я отошел на шаг вправо.
— Не видно оленя.
— Так я же не виноват, что он все время переходит с места на место.
— Ну и ты переходи.
— Так снимка же не получится!
Наконец Веревкин щелкнул «Сменой» и удовлетворенно перевел пленку на следующий кадр.
Потом мы сняли яка, бизона, лошадь Пржевальского, а затем перешли к хищникам. Из помещения, где они находились, на меня пахнуло вонью, хоть беги, зажав нос пятерней. Хорошо еще, что у хищников мы оставались недолго.
Слоновник был закрыт. Обезьянник тоже. В птичник мы решили не ходить.
— Давай лучше снимать медведя.
Мы перешли на новую территорию.
Медведи, особенно белые, чувствовали себя, как у себя дома, на Северном полюсе. Их нисколько не смущал мороз, холод… Они, видно, радовались, что их не мучает неслыханная жара, к которой они совсем не привыкли. Бурые медведи казались более понурыми. Возможно, оттого, что зимою они привыкли впадать в спячку…
— Жаль, тигра нет, — вздохнул Веревкин. — Был бы мировой кадр. А если бы тебя еще к нему в клетку посадить… — Лешка даже головой покрутил от удовольствия, видно, представив себе этот самый мировой кадр. — Прямо хоть в стенгазету.
— Конечно, — поежившись, возразил я. — А сверху надпись: «Шестой класс «А» с прискорбием извещает о безвременной кончине ученика Кулагина Сергея…» И вокруг черная каемка.
— Ты ничего не понимаешь. Бывают же и комбинированные съемки. Можно снять так, будто бы ты вообще взорвался. Или с крыши упал… А на самом деле ты жив и здоров, ничего с тобой не случилось. Так в кино снимают…
С этого воскресенья стали мы с Лешкой Веревкиным друзьями не друзьями, а так, приятелями. Конечно, с Женькой Веревкина даже и сравнивать было нельзя. Женька никогда ничем не хвастался. А Веревкин любил приврать. Но зато у Вострецова не было фотоаппарата, а у Лешки он был. Правда, в среду утром, встретив меня возле школы, Веревкин признался с огорчением, что из его снимков в зоопарке ничего не вышло, потому что пленка оказалась засвеченной. Но тут же он уверил меня, что в следующий раз непременно все получится.