Читать «Бешеный Лис» онлайн - страница 190

«Ни хрена себе! Кассандра, баньши и Агасфер в одном флаконе! И такой лихо закрученный сюжет не дошел до потомков? Это кто ж так постарался? Татары или Православная церковь? Теперь понятно, почему Первак так трухнул: сначала родной хутор от морового поветрия вымер, потом мы Кунье городище угробили, а тут еще один типчик нарисовался!»

— Что-то вспомнил, Мишаня?

— Есть, баба Нинея, похожие сказки у разных народов. У греков — про Кассандру, дочку троянского царя Приама. Ее тоже боги наделили даром прорицания, но сделали так, что ей никто не верил. И из-за этого ее город погиб. А у христиан есть сказание об Агасфере. Он тоже ходит по земле и нигде не может задержаться. А один раз в пятьсот лет приходит на то место, где согрешил, и просит прощения. Но прощения ему нет, как нет ни покоя, ни смерти.

— Вот видишь: не ты первый, Мишаня.

— Что?!!

— Ты же про себя спрашивал? А услышал сказку про девку глупую, нерадивую. Что ж ты хочешь? У каждого своя ноша.

— Ты… — у Мишки слова застряли в горле. — Ты что? Что ты знаешь?!!

— Ничего я не знаю, — Нинея вздохнула, — чувствую только.

— Погоди. Если ты про меня все знаешь… Ну не знаешь — чувствуешь, то как же ты мне такому внуков доверить собираешься?

— А на тебе греха нет, Мишаня. И ученица ведуньи, и Вечный Жид — они же согрешили. Да и дочка царя, которую ты помянул, тоже, наверно, чем-то провинилась. А ты — нет. Думается мне, что ты от какого-то горя бежишь и еще помочь кому-то хочешь, да пока не можешь. Так?

— От горя я уже убежал, а помочь… Помочь хочу человеку, который мне сбежать помог, и друзьям его. А как ты поняла, что на мне греха нет?

— Если человек про свой грех помнит, то это по нему почти всегда видно бывает. А если не помнит, то бессовестный он, и это тоже видно. Сам, наверно, такое замечал?

— Замечал. А то, что я не остаюсь ребенком и взрослею, а значит, и стареть буду?

— И это тоже, — согласилась Нинея. — Но чувства человека — это надежнее. Нет за тобой греха, и не бессовестный ты.

* * *

Снова шипит под санными полозьями снег, мерно топочут копыта Рыжухи, петляет узкая лесная дорога. Роська со смесью страха и восхищения рассказывал о своих вчерашних переживаниях:

— …на ночь Рыжуху пристроил, корму ей задал, сделал все, что нужно, хотел уже в дом идти, а она говорит: «Постой, бабуля не велит возвращаться». Ну, стою. И она стоит, совсем так неподвижно, и вроде как прислушивается к чему-то. Ну я постоял-постоял, а потом говорю: «Пойдем, чего ждать-то?» А она как глянет на меня, я и обомлел: глазищи — как у рыси, даже, показалось, светятся! Опять стоим. Я уж замерзать начал, а она вдруг говорит: «Пошли, бабуля зовет». А я точно знаю, что ни голоса, ни знака какого-нибудь не было. Как узнала?

— Внучка волхвы, — Мишка пожал плечами. — Что ж ты хочешь?

«Скажи спасибо, что не наблюдал, как они вдвоем с бабкой волхва укатали. А то бы запросто заикой сделаться мог. Впрочем, у Нинеи… тут же и вылечила бы».