Читать «Мартовские колокола» онлайн - страница 2

– Charge!

Сабли разом взлетели: серые не крутили ими по-казачьи над головой, а вытянули вперед, подобно копьям, между лошадиными ушами. Клинки они держали плашмя, оборотив кисти пальцами вниз. Впереди – рукой подать! – колыхалась буро-сизая масса крестьян в суконных армяках, обшитых мехом безрукавках. Среди моря бесформенных шапок виднелись кое-где кивера и папахи с ополченческими крестами. Навстречу гусарам качнулся частокол двурогих свежеобструганных вил, кос, насаженных торчком; замелькали в толпе топоры на длинных, на манер алебард, древках. Из толпы партизан ударил выстрел-другой, но это не могло уже остановить стремительного наката серо-алых.

Почти достигнув щетины выставленных навстречу острий, верховые приняли влево и уже по одному поскакали, вкруговую обтекая партизан. Те, сбившись в плотную группу, напоминали теперь сердитого ежа: гусары, двигаясь вокруг этой колючей массы, с замаха рубили по выставленным древкам; летели щепки.

– Ну вот, судари мои, они и попались! – довольно проворчал Корф и повернулся к молчащим в седлах кавалергардам. Скользнув взглядом по всадникам, барон незаметно со стороны дернул щекой: масти коней были разнобойными, положенной полку вороной не было вовсе. За шеренгой статных молодцов в черных кирасах и белых мундирах стоял ряд черных с серебром александрийцев. А красиво, черт возьми! Нет, жаль все же, что кони не в масть…

– Вахмистр?

От шеренги гусар отделился невысокий крепкий унтер, ладно сидящий на вороной лошади. Барон вновь поморщился: и лошадь, и всадник были явно не гусарских статей; эдакому молодцу служить бы в драгунах. «Впрочем, – напомнил себе Корф, – не надо судить строго. Вечно я забываю, что тут правила иные. Эти люди хоть и стараются изо всех сил, но подбирать людей и лошадей по росту и статям позволить себе никак не могут. Да и зачем это, если вдуматься?»

– Вот что, голубчик, а подрежьте-ка вы серым гусарам хвосты! И нас заодно фланкируете…

Унтер кивнул, вскинув пальцы к козырьку, крутанул лошадь и вернулся к своим гусарам. Барон недоуменно нахмурился: сколько ни напоминай себе, а вбитое годами строевой службы не вытравить самовнушением…

…Если же нижний чин едет верхом на заузданной лошади (то есть поводья в обеих руках), то для отдания чести правую руку не прикладывает к головному убору, а лишь поворачивает голову к начальнику и провожает его глазами…

Конечно, на войне подобным придиркам не место, но мероприятие, на котором он сейчас находился, с чистой совестью можно назвать маневрами – а уж на маневрах-то сам бог велел требовать от нижних чинов строгого следования уставу… Ну вот, опять! Какой, к свиньям, устав? Он остался в ста тридцати годах в прошлом…

– Са-а-бли вон! Рысью-марш!

Эх, трубача нет! А без него – что за кавалерийская атака! Никакого шика. По правилам сейчас следовало трубить к галопу, а потом – «Марш-Марш!» и «Строй равняйсь!». Эскадрон, подняв палаши, пускает в карьер; усатые унтеры следят, чтобы кавалеристы на правом фланге не отпускали особенно поводов, ибо опытом доказано, что левый фланг не успеет скакать за правым, ежели оный пустит без всякой сноровки…