Читать «Лучший из лучших» онлайн - страница 322

– Не щади меня, брат мой, расскажи все как есть.

– Он продолжает путь с половиной отряда и двумя пулеметами, которые тащат лошади. Даже по грязи они двигаются очень быстро.

– Насколько быстро? – тихо спросил король.

– Отстают от нас на один день. Завтра вечером они будут здесь, на этой самой реке.

Король кутался в потрепанную куртку. Под дождем было холодно, но сил заползти под крышу фургона не оставалось.

Лобенгула огляделся. Лагерь разбили на реке Шангани, правда, в ста пятидесяти милях выше места первой битвы. Берег зарос лесом – таким густым, что приходилось прорубать дорогу для королевского фургона. Ровную местность оживляли только глиняные холмики термитных гнезд, одни размером с дом, другие – с пивной бочонок: такие вдребезги разобьют колесную ось.

Небо, серое и тяжелое, точно брюхо супоросной свиньи, давило на верхушки деревьев. Скоро хлынет ливень: немногочисленные тяжелые капли всего лишь предупреждали о грядущем потопе – струйка мутной воды цвета желчи пропойцы, текущая посреди русла, за считанные минуты превратится в ревущий поток.

– Сто пятьдесят человек, Ганданг, – вздохнул король. – А сколько осталось у нас?

– Две тысячи, – ответил Ганданг. – Возможно, завтра или послезавтра подойдет Гамбо еще с одной тысячей.

– И тем не менее нам не устоять?

– Людей мы бы проглотили живьем. Все дело в маленьких трехногих ружьях: когда они начинают смеяться, их не одолеть даже десяти тысячам храбрецов с печенью льва. Но если король прикажет, то мы пойдем в атаку…

– Нет! Всему виной золото, – сказал Лобенгула. – Белые будут преследовать меня, пока не получат золото. Я отдам его. Может быть, тогда они оставят меня в покое. Где Камуза, мой юный вождь? Он говорит на языке белых. Я пошлю его к ним.

Камуза поспешил на зов короля. Стоя под дождем возле переднего колеса фургона, он внимательно слушал.

– Передай мешочки с золотом в руки белых, Камуза, мой доверенный индуна, и скажи им так: «Вы уничтожили мои отряды и убили моих юношей, вы сожгли мои краали и заставили женщин с детьми прятаться в холмах, питаясь кореньями, словно дикие звери, вы захватили мои стада, а теперь получили мое золото. Белые люди, вы забрали все – теперь вы оставите меня в покое, чтобы я мог оплакать мой потерянный народ?»

Десять белых холщовых мешочков с черными надписями – нелегкая ноша для одного человека. Опустившись на колени, Камуза связал их по нескольку штук и уложил в кожаный мешок для зерна.

– Слушаю и повинуюсь, Великий Слон.

– Поторопись, Камуза, – тихо приказал Лобенгула. – Они уже почти настигли нас.

Дэниел сидел в седле, надвинув на лоб широкополую шляпу, чтобы защитить глиняную трубку от моросящего дождя. На плечи он накинул прорезиненную подстилку, поблескивающую от воды, – под ней ссутулившийся Дэниел с выпирающим брюхом выглядел словно беременная женщина.

В поводу он вел двух лошадей – одна была вьючной, с грузом, укрытым парусиной. Дэниел потерял высокое звание сержанта. После его выходки в тайной долине Умлимо Зуга Баллантайн добился разжалования сержанта в рядовые, а для пущего стыда определил Дэниела в денщики к офицеру летучего отряда – навьюченная лошадь везла пожитки капитана Ковентри. Вторая принадлежала старому соратнику Уилла, достопочтенному Джиму Торну, который сейчас присел за колючим кустиком неподалеку, повесив ремень на шею и монотонно ругаясь: