Читать «Летать или бояться» онлайн - страница 8

Его голос сочился испугом и гневом:

– Я не хочу их видеть. Я хочу сидеть лицом по направлению полета.

Если бы парнишка осмотрелся, он бы заметил, что в самолете не было сидений, обращенных вперед.

– Все в порядке, – сказала женщина, потянув его за руку. – Они тоже возвращаются домой.

– Я не хочу на них смотреть, – повторил он, когда медсестра подтолкнула его к сиденью у одного из маленьких иллюминаторов.

Поскольку мальчик не пошевелился, чтобы пристегнуть ремень, Пембри наклонилась и сделала это за него. Он вцепился в подлокотники, как в перекладину на головокружительных американских горках.

– Я не хочу о них думать.

– Я поняла.

Пройдя вперед, я выключил свет в грузо-пассажирском салоне. Теперь длинные металлические контейнеры освещали только парные мигающие красные лампочки. На обратном пути я принес мальчику подушку.

На идентификационной карточке, прикрепленной к его слишком просторной куртке, значилось: «Эрнандес». Он поблагодарил, но рук от подлокотников не оторвал.

Пембри села рядом с ним и пристегнула ремень. Я уложил их вещи и в последний раз перед взлетом просмотрел контрольный перечень операций.

Как только мы оказались в воздухе, я сварил кофе на электрической плите, закрепленной на паллете. Сестра Пембри отказалась, а Эрнандес выпил. Пластиковый стаканчик дрожал у него в руках.

– Боишься летать? – спросил я. В этом не было ничего необычного. – У меня есть драмамин…

– Я не боюсь летать, – сквозь стиснутые зубы ответил мальчик. Он все время смотрел мимо меня на выстроившиеся в трюме ящики.

Теперь об экипаже. Ни один самолет не имел постоянного экипажа, как в старые времена. ВТАК – военно-транспортное авиационное командование – очень гордилось взаимозаменяемостью своих служащих, тем, что летная команда, члены которой никогда прежде не видели друг друга, могла собраться на площадке стоянки и обслуживания самолета и лететь на любом «Старлифтере» в любой конец Земли. Каждый умел выполнять мою работу, а я – его.

Я прошел в кабину пилотов и увидел, что все заняли свои места. Второй бортинженер сидел ближе всех к двери, склонившись над контрольно-измерительной аппаратурой.

– Выравнивание на четыре. Держать малый газ, – сказал он.

Я узнал это отталкивающее лицо и тягучий арканзасский говор, но не мог вспомнить откуда. За семь лет полетов на «Старлифтерах» я успел поработать почти со всеми. Он поблагодарил меня, когда я поставил чашку черного кофе на его стол. На его летной куртке было написано: «Хедли».

Первый бортинженер сидел на «сиротском месте», обычно предназначавшемся для «черношляпника» – представителя воздушной инспекции, бича всех экипажей военно-транспортной авиации. Он попросил двойную порцию сахара, потом встал и сквозь стекло пилотской кабины посмотрел на проносившуюся мимо синь.

– Держать малый газ на четыре, понял, – ответил пилот. Официально командиром корабля был он, но они со вторым пилотом были такими опытными летчиками, что вполне могли поменяться местами. Оба заказали кофе с двойной порцией сливок.

– Мы стараемся обогнуть зону болтанки в чистом небе, но это будет непросто. Предупредите пассажиров, чтобы были готовы.