Читать «Балканский рубеж» онлайн - страница 217

– Разбежались, разъехались. Раскидало по свету. Я вот уехал сюда, на север. Преподаю географию, шесть уроков в неделю. Физкультуру уже не тяну! – смеется хорошо, по-доброму. – Жалею ли, что уехал? Бывает… Вот Драган Милич оказался покрепче меня. Он сейчас там, в Метохии, в сербском анклаве. По сути, как в другой стране, хоть мы на такое и не соглашались. Только кто нас спросит…

Монтажная склейка. Крупный план. Глаза сквозь стекла очков кажутся больше и грустнее.

– Воислав – мой славный мальчик! Но у него дел невпроворот, то там, то сям… Редко видимся! Крутится, как все…

Монтажная склейка. Цветко отвернулся, облокотился на балконные перила. Из-за того, что вокруг солнечно, лицо в тени совсем затемнено.

– Кто такой Радо Аджич? – переспрашивает Цветко.

Думает неторопливо, по-учительски тщательно выбирает слова.

– Тот, кто должен был прийти – и пришел.

* * *

Любительская съемка слабенькой камерой. Картинка дрожит – снимают с рук. Сначала мелькают какие-то кусты, ветки, выложенная камнем дорожка, ведущие вверх ступени.

Потом оператор исправляется, дает обзорный ракурс с высокого холма. Во все стороны лежат поросшие лесом холмы. В их мягком рельефе угадываются Балканы, Югославия. А Сербия это, или Босния, или Хорватия, или Словения, или Черногория, или Македония – из записи не понять.

Ракурс рывками, ступень за ступенью, поднимается выше и выше, к овеваемой ветрами вершине – и одинокой могиле. Аккуратной, ухоженной, с темным гранитным крестом и табличкой на русском и сербском:

1969–1994

Воину Валентину Шаталову

от братьев по оружию

* * *

На экране – повзрослевший, заматеревший Цыбуля в камуфляже без знаков различия. На заднем плане раздаются шаги, слышны голоса, ощущается присутствие большого количества людей.

– Все наши помнят марш-бросок. Потому что очень тогда накипело. Хотелось хоть что-то, хоть как-то. Как пружина закручивалась, заводилась – ведь до этого мы как слепые были. С девяносто первого? Да может, и раньше берите… Все терпели, подстраивались, утирались. И знаете, что я скажу? Кое-кто крупно просчитался. Не надо было кое-кому лезть в Югославию.

Монтажная склейка. Первая скованность прошла. Цыбуля жестикулирует, и от этого сразу выглядит моложе.

– Нет, ребятки! Присяга – это вам не текст на листочке. Поклялся – так давай уже, за буковки не прячься! Не спрыгивай!.. Ведь если каждый сделает на шажочек больше, чем обязан… Горы перевернуть можно!

Монтажная склейка. Цыбуля смотрит с недоверием, словно ищет подвох:

– Шаталов? Андрей Иваныч? Погиб?! Да что вы мне тут впариваете? Слышал, видели его… Где надо, там и видели. Уж он-то знает, где надо. Он же боевой командир! Его так просто не ушатаешь!

* * *

Щелчок отжатой клавиши.

Цыбуля смотрит в объектив, потом куда-то рядом:

– Все, финиш?

Перед ним журналистка сматывает провод микрофона, оператор выключает камеру, начинает откручивать ее со штатива.

– Спасибо вам большое! – говорит журналистка. – Понимаем, что не самое удачное время…

Цыбуля широко улыбается, приподнимает одну бровь:

– И чем же оно неудачное? Очень даже удачное! Некогда просто!