Читать «Балканский рубеж» онлайн - страница 19
Иван Сергеевич Наумов
– Ну что вы! Это лишнее! – Штерн бережно помог ей подняться, погладил по плечу.
Солдатские матери, догадалась Ясна, и почувствовала, как мурашки бегут по позвоночнику. На стене рядом с ней блестела под стеклом табличка международного благотворительного фонда «Von Herzen Zu Herzen» – «От сердец к сердцам», два сердечка сплелись на логотипе.
Одна из солдатских матерей схватила Ясну за локоть:
– Вы знаете, это святой человек! На прошлой неделе вызволил еще троих. Мой сын в плену у ОАК, может быть, доктор Штерн сможет разыскать его!
Штерн заметил Ясну, начал деликатно продвигаться к ней, успокаивая просительниц:
– Позвольте… Я освобожусь через несколько минут, обязательно все обсудим. Не переживайте, я никуда не уйду!
– Здравствуйте, господин Штерн! – улыбнулась Ясна.
– Госпожа Благович? Этот голос сложно перепутать! Вы еще красивее, чем я себе представлял.
Ясна едва заметно порозовела. Штерн взял ее под локоть, отвел в сторону.
– Рад, что застал вас! Кажется, мы едва не разминулись? Старый мост перекрыт, пришлось объезжать. Извините за непунктуальность.
По ступеням вприпрыжку к ним подбежал юноша с фотокамерой через плечо:
– Вы ведь Штерн из «Сердца к сердцу»?
– Пять минут, молодой человек…
– Только одно фото! «Утренний вестник». Пожалуйста, а то солнце уходит совсем…
Штерн спросил:
– Ясна, вы не против составить мне компанию? Так сказать, как коллега по призванию? Красный Крест и «От сердец к сердцам». Символично! Давайте, юноша, только с вас фотография!
Штерн развернул Ясну к журналисту, широко улыбнулся. Тот сделал вокруг них почти полный круг, выбрал ракурс от дверей госпиталя, отщелкал несколько снимков. К подъезду госпиталя подъехал и остановился «уазик».
Шаталов успел увидеть, как Ясна фотографируется с каким-то холеным мужиком. Сжал губы. Она иностранка, напомнил он себе. Ты ни черта не понимаешь в ее жизни, не знаешь, как у нее в голове шестеренки крутятся. Что и как тут принято.
Шаталов не считал себя ревнивым, но уход жены в девяносто третьем здорово поколебал его уверенность – не столько в себе, сколько в понимании женской психологии. Чтобы не раздражаться, он стал смотреть в другую сторону.
Зацокали каблуки, Ясна подбежала к его дверце и постучала ногтем в стекло. Не дожидаясь, пока Шаталов обернется, обогнула «уазик», открыла заднюю дверцу и села с ним рядом.
– Делам – конец, пути – шествие начнем! – выпалила заранее подготовленную фразу по-русски, перепутав слова, но так легко и непосредственно, что в машине как будто стало светлее. Цыбуля фыркнул и сказал: «Драссьте!»
– Ясна, это Вадим Воронов, – представил капитана Шаталов, – незаменим в проведении разведки боем и культурно-массовых мероприятий. Вадим, это Ясна Благович, светило современной медицины, надежда и опора боснийского здравоохранения.
Воронов извернулся и церемонно пожал Ясне кончики пальцев:
– Все, что этот человек будет про меня рассказывать, было совсем не так!
– Понимаю! – рассмеялась Ясна. – Про меня тоже!
Солнце село, а фонари еще не зажглись. «Уазик» свернул с набережной в сумеречные улицы, закружил среди авторемонтных мастерских, затянутых колючкой бетонных складских заборов. Цыбуля нашел музыкальную волну, заиграл бодрый югославский фолк-рок.