Читать «Корабельные новости» онлайн - страница 84

Вырос замок с башенками и подпорками. Одна из тетушкиных булавок с кусочком ткани стала знаменем. Машины превратились в галопирующих лошадей с разрушительными наклонностями. Банни с Саншайн цокали языками, имитируя стук копыт.

— Вот возвращаюсь я домой со своими восторгами, выплескиваю их на Уоррен, а она сидит передо мной за кухонным столом и кивает головой. Тут я замечаю, как она похудела и что ее кожа стала какой-то сероватой, как у человека, которого мучает головная боль или серьезная болезнь. Я спросила у нее: «Ты плохо себя чувствуешь?» Уоррен, бедная душа, была вся натянута как струна. Потом просто не выдержала и все мне рассказала. Рак. Метастазы по всему телу. Ей оставалось от четырех до шести месяцев. Не хотела меня беспокоить, пока я училась на своих курсах.

Тетушка встала, скрипнув стулом, и пошла к дверям, чтобы глотнуть свежего, без запаха мебельного воска, воздуха.

— Все закончилось через три месяца. Первое, что я сделала, когда смогла взять себя в руки, — это завела собаку и назвала ее этим именем. — Она не стала объяснять свое желание произносить часть имени Айрин Уоррен пятьдесят раз в день, чтобы хоть так приблизиться к счастью, которое когда-то было рядом.

— У нее был спокойный характер, пока она была маленькой. Даже когда выросла, она бросалась только на чужих. Спустя какое-то время я арендовала складское помещение и открыла свою мастерскую. Уоррен, моя Уоррен, ни разу ее не видела.

Куойл лежал на спине на полу. У него на груди были расставлены кубики. Они поднимались и падали, когда он делал вдох.

— Это лодки, — сказала Саншайн. — Папа вода, а это — мои лодки. Пап, ты вода!

— Именно так я себя и чувствую, — сказал Куойл. Банни вернулась к окну. Положила два кубика на подоконник. Она смотрела на кустарник.

— Так вот, я занимаюсь этим последние тринадцать лет. И когда умерли твой отец и мать, хотя я не была знакома с твоей матерью, я решила, что пришло время возвращаться домой. Или остаться на месте и никогда больше не увидеть дома. Наверное, я старею, хотя сама этого не чувствую. Не надо тебе опускаться до их уровня, — сказала она, подразумевая игру Куойла на полу. — Они никогда не будут тебя уважать.

— Тетушка, — сказал Куойл, витая мыслями где-то между яхтами и мастерской. — Ты не помнишь, что изучала твоя помощница по мастерской? — Он всегда играл со своими детьми, с тех пор, как преодолел свой первый стыд из-за удовольствия, которое получал от строительства из кубиков вместе с Банни. Ему были интересны даже песочные куличики.

— Ты имеешь в виду Доун? Миссис Бэнгз и школу-то не закончила, не говоря уже об университете. Она изучала маяки. Все, что связано с маяками и сигнальным освещением. Доун знает все о высоте, на которой они должны ставиться, и силе света, о мигании, вспышках и буях. Она может заговорить тебя об этом до полусмерти. Знаешь, она говорит об этом дни напролет потому, что эти знания постепенно уходят из ее головы. Знаешь, как говорят: используй или потеряй. Так вот, она их теряет. Чтобы этого не происходило, она все проговаривает про себя. Для нее нет работы, хотя движение судов сейчас так насыщенно, что можно лежать всю ночь и слушать, как они перекликаются. А что, тебя заинтересовала Доун? — Тетушка растирала пальцы, ощущая гладкую восковую поверхность.