Читать «Когда пируют львы» онлайн - страница 229

Пришли дожди с их обычной щедростью, недели превращались в месяцы. Счастливые месяцы, в которые жизнь сосредоточивалась у колыбели Дирка. Мбежане сам изготовил для него колыбель из древесины кедра, а в одном из сундуков Катрины для нее нашлись простыни и одеяла. Ребенок быстро рос – с каждым днем он занимал все больше места в колыбели, ноги его пополнели, кожа утратила пятнистый пурпурный оттенок, в глазах больше не было мутного молочного цвета. Они становились зелеными, обещая когда-нибудь стать того же цвета, что у матери.

Чтобы заполнить долгие ленивые дни, Шон начал строить хижину у ручья. Слуги присоединились к нему, и из первоначального скромного замысла возникло строение с крепкими оштукатуренными стенами, аккуратно крытое крышей и с каменным очагом в одном конце. Когда дом был закончен, Шон и Катрина переселились в него. После фургона с его тонкими брезентовыми стенами дом придавал их любви ощущение прочности. Однажды ночью, когда снаружи в темноте шумел дождь, а ветер выл у двери, как собака, которая просит впустить ее, они расстелили перед очагом матрац и на нем зачали второго ребенка.

Пришло Рождество, а за ним и Новый год. Дожди притихли и совсем прекратились, но они по-прежнему оставались в своей долине. Наконец пришлось уйти – подошел к концу запас основных необходимых продуктов и материалов: пороха, соли, лекарств, ткани. Загрузили фургоны, развернули их и рано утром выступили. Цепочка фургонов вытянулась по направлению к равнинам, на козлах первого фургона с ребенком на коленях постоянно находилась Катрина, Шон ехал верхом рядом с ней. Катрина оглянулась – сквозь ветви кедра виднелась коричневая крыша их дома. Она казалась заброшенной и одинокой.

– Когда-нибудь мы должны сюда вернуться, – негромко сказала Катрина. – Мы были здесь так счастливы…

– Счастье – это не место, милая, мы не оставляем его, а берем с собой.

Она улыбнулась ему. Второй ребенок уже становился заметен.

Глава 26

К концу июля они добрались до реки Лимпопо и нашли место для переправы. Потребовалось три дня, чтобы разгрузить фургоны, провести их по мягкому песку, перенести слоновую кость и припасы. Когда к исходу третьего дня с этим было покончено, все валились с ног от усталости. Рано поужинали, и через час после заката зулусы завернулись в одеяла. Шон и Катрина спали головой на сундуке в первом фургоне. Утром Катрина была молчалива и бледна.

Шон не замечал этого, пока она не сказала, что устала и хочет лечь. Он мгновенно насторожился. Помог ей подняться в фургон и подложил подушку под голову.

– Ты уверена, что все в порядке? – расспрашивал он.

– Да… ничего особенного. Просто я немного устала. Все будет в порядке, – заверяла она его.

Катрина была благодарная ему за внимание, но почувствовала облегчение, когда он наконец вышел, чтобы присмотреть за погрузкой фургонов: забота Шона всегда была немного неуклюжей. Она хотела остаться одна, она устала, и ее знобило.

К полудню фургоны, к удовлетворению Шона, были загружены. Он пошел к фургону Катрины, приподнял клапан и заглянул. Она лежала на кровати с открытыми глазами, закутавшись в два толстых шерстяных одеяла. Лицо ее было бледным, как у трупа. Встревоженный Шон поднялся в фургон.