Читать «Как я стал знаменитым, худым, богатым, счастливым собой» онлайн - страница 209

Туан является великим географом нашего времени и человеком, чьи записи сопровождали меня на протяжении всей моей поездки.

Он назвал одну главу своей автобиографии «Спасение в географии». Название говорит о том, что география может стать нашим спасением. Мы формируемся под воздействием окружающей среды, и, если вы погрузитесь в эту даосскую веру на одну ступеньку глубже, вы могли бы сказать, что мы формируем нашу окружающую среду. Там. Здесь. Без разницы. Рассматриваемая таким образом, жизнь кажется намного менее одинокой.

Слово «утопия» имеет два значения. Это означает «хорошее место» и «нигде». Вот так оно и должно быть. Самые счастливые места, я думаю, это те, которые находятся как раз по эту сторону рая. С идеальным человеком невыносимо жить. Точно так же мы не хотели бы жить в идеальном месте. «Счастье на всю жизнь! Ни один человек не мог этого вынести: это был бы ад на Земле», — писал Джордж Бернард Шоу в его пьесе «Человек и сверхчеловек».

Рут Винховен, хранитель базы данных, получил это право, когда он сказал: «Счастье требует пригодных для жизни условий, но не рая». Мы, люди, неизбежно адаптируемся. Мы пережили ледниковый период. Мы можем выжить где угодно. Мы находим счастье в самых разных местах и, как жители оклеветанного Слау продемонстрировали, места могут меняться. Любой атлас блаженства должен быть нарисован карандашом.

Мой паспорт снова спрятан в моем ящике стола. Я получаю удовольствие от дома. Простая радость просыпаться в одной и той же постели каждое утро. Приятное осознание того, что знакомство порождает довольство и не только презрение.

Сейчас и потом мои путешествия вспоминаются по неожиданным причинам. Айпод сломался. Я потерял всю свою музыкальную коллекцию, почти две тысячи песен. В прошлом я бы был в ярости. На этот раз мой гнев рассеивается, как летняя гроза, и, к моему удивлению, я обнаружил тайские слова «mai pen lai» на моих губах. Неважно. Отпусти ситуацию. Я теперь более осведомлен о коррозийной природе зависти и стараюсь изо всех сил уничтожить ее прежде, чем она вырастет. Я больше не принимаю свои неудачи близко к сердцу. Я вижу красоту в темном зимнем небе. Я могу распознать подлинную улыбку с двадцати ярдов. У меня есть признательность за свежие фрукты и овощи.

Из всех мест, которые я посетил, из всех людей, которых я встретил, один продолжает возвращаться ко мне снова и снова: Карма Ура, бутанский ученый и выживший после рака.

— Нет такого понятия, как личное счастье, — сказал он мне. — Счастье на сто процентов относительное.

В то время я не понял его в буквальном смысле. Я думал, что он преувеличивает, чтобы подчеркнуть свою точку зрения: что наши отношения с другими людьми являются более важными, чем мы думаем.

Но теперь я понимаю, что Карма имел в виду именно то, что он сказал. Наше счастье целиком и полностью переплетено с другими людьми: семьей и друзьями, соседями и женщиной, которую вы вряд ли заметите, уборщицей в вашем офисе. Счастье — это не существительное или глагол. Это соединение. Соединительная ткань.