Читать «История любви» онлайн - страница 43

Даст бог, Дженни не позволит Бозо расправиться со мной.

17

Не так-то легко сделать ребенка.

Ей-богу. Не символично ли, что парни, которые в начале половой жизни думают лишь о том, как бы их подружка не залетела, потом хватаются за голову и начинают действовать в совершенно противоположном направлении?

Да, это может стать навязчивой идеей. Как только секс – самое прекрасное, что есть в счастливой супружеской жизни, – начинаешь программировать (хотя глагол неудачный – как будто ты компьютер какой-то!), он лишается всей своей прелести. Заранее заготовленные правила, календари, стратегии («Оливер, может, лучше завтра утром?»)… Все это так неприятно, что рано или поздно естественной реакцией становятся отвращение и страх.

Ибо, если вы видите, что ваши небогатые познания и (как вы сами уверены) нормальные здоровые попытки «плодиться и размножаться» не дают результата, вас начинают одолевать самые ужасные мысли.

– Полагаю, вы понимаете, Оливер, что стерильность не имеет ничего общего с вирильностью? – было первыми словами доктора Мортимера Шеппарда, к которому мы обратились, когда наконец решили, что необходима консультация специалиста.

– Конечно, он понимает, доктор, – ответила за меня Дженни, прекрасно зная, насколько мысль о возможном бесплодии была для меня невыносима. В ее голосе даже как будто прозвучала надежда, что если и обнаружится какое-то отклонение, то только у нее.

Но доктор просто объяснил нам, что к чему, предупредив о самом худшем, прежде чем сказать, что, скорее всего, и я, и Дженни абсолютно здоровы и скоро сможем стать счастливыми родителями. Разумеется, нам предстояло сдать целую кучу анализов. Физическое состояние, техника зачатия и так далее. Все как полагается. Не буду вдаваться в малоприятные подробности.

Анализы мы сдали в понедельник. Дженни – днем, а я – после работы (к тому времени я с головой погрузился в мир юриспруденции). В пятницу доктор Шеппард вызвал Дженни еще раз, объяснив, что медсестра перепутала анализы и ему надо кое-что уточнить. Когда она рассказала мне о повторном визите к доктору, я заподозрил, что это… это самое отклонение обнаружилось у нее. «Напутавшая что-то сестра» – довольно избитая отговорка.

Звонок доктора в контору окончательно рассеял мои сомнения. Я еще колебался, когда он попросил меня зайти в поликлинику по пути домой. Но как только я узнал, что Дженни там не будет, мои худшие опасения подтвердились. Значит, у нас не может быть детей.

Однако не стоит отчаиваться раньше времени – возможно, приговор не окончательный. Ведь он же говорил что-то насчет хирургического вмешательства и так далее. Сосредоточиться на работе я больше не мог, поэтому дожидаться пяти часов было глупо. Я позвонил Шеппарду и спросил, не примет ли он меня сразу после обеда. Он согласился.

– Итак, вы выяснили, кто виноват? – спросил я напрямую.

– Я бы не употреблял слово «виноват», Оливер, – ответил доктор Шеппард.

– Ну, хорошо, скажем иначе – у кого из нас нарушены функции?

– У Дженни.

Я был более или менее готов к этому, но безнадежность, прозвучавшая в словах доктора, все-таки ошеломила меня. Он больше ничего не добавил, и я решил, что он ждет от меня какого-нибудь заявления.