Читать «Аргентинец» онлайн - страница 43

У столов гул, хохот. Кто-то из баб заводил песню, но ее обрывали и требовали послать гонца за гармонистом. Дядя Гриша растоптал окурок каблуком. Похлопал Нину по плечу:

— Ты не боись: наши мужики — не моховские. Просто не шатайся нигде одна. И вообще поосторожней.

8

Когда Клим, Жора и Елена приехали в усадьбу, там никого не было. Старик сторож сказал, что все отправились к попу на праздник.

— И мы пойдем! — заявил Жора и помчался менять городской костюм на вышитую косоворотку и парусиновые брюки.

Деревня гуляла: шум, движение, крики… Вдоль улицы ходили девушки в ярких платьях. Перед раскрытыми воротами поповского дома танцевали кадриль. Все фигуры проделывались с молчаливой серьезностью, кавалеры с дамами ловко подбрасывали в рот семечки и сплевывали на сторону шелуху.

Во дворе, перекрывая мелодию кадрили, играл гармонист: подносил гармошку к уху и пускал замысловатые коленца. Перед ним в кругу зрителей два парня отплясывали вприсядку.

— Осыпаются листочки, золотые дни прошли, пожалейте меня, девки, что мне в рекруты идти, — выводил звонкий мальчишеский голос.

Клим напряженно оглядывал толпу. Жора с Еленой то и дело с кем-то здоровались: они всех знали — то просили русобородого парня свозить их на рыбалку, то обещали купить у бабы поросеночка.

На Клима никто не обращал внимания, кроме мальчишек, которые тут же распознали в нем иностранца.

— Гля, гля! — тыкали они в него пальцами. — Шляпа-то какая!

— А пуговицы-то на пинджаке сияют! Вот так барин…

На столах пустые миски, объедки пирогов и залитые рассолом полотенца.

— Частые дожди происходят оттого, что пушки на фронтах больно громко стреляют, и небеса растрясаются, — кричал на весь двор маленький попик, сгребая в кулак редкую, в хлебных крошках бородку. — Надо закон установить, чтобы война с немцами велась только саблями и штыками, потому что от дождей нации страдают в равной мере.

— На-кось, попробуй квашеной капустки! — приставала к Климу попадья. — Жора, барчук-то наш, говорит, ты из-за границы приехал — у вас небось такой не бывает. Я ее постным маслом заправляю, сам митрополит однажды вкушал и нахваливал.

Нины нигде не было видно. Клим наткнулся взглядом на Григория Платоновича: тот сидел на земле, обхватив голову руками, и пьяно раскачивался из стороны в сторону.

— А… и вы тут… — проговорил он, заметив Клима.

— Где Нина Васильевна?

— За леща бьется. — Григорий Платонович показал на поповскую избу.

Клим поднялся на крыльцо и вошел в пахнущие старым деревом полутемные сени. Из раскрытой двери доносились голоса.

Нина сидела боком к маленькому пыльному окошку — и опять была непохожа на себя: простая кофточка с засученными рукавами, через плечо перекинута пышная коса. Нина сердито смотрела на стриженного в скобку мужика, топтавшегося на половике у печки.

— О чем вы договаривались с моим мужем?

— Дык он мне сказал: «Плати, Архип, пятнадцать рубликов в год и можешь ловить рыбу с моей тони».

— Пятнадцать?

— Точно так-с.