Читать «Аргентинец» онлайн - страница 25

Нина кивнула.

— Поищи что-нибудь дяди-Гришиным детям в подарок. А то неудобно с пустыми руками ехать.

Деревенские кузены радовались любому пустяку — раскрашенным открыткам, коробке из-под пудры, сломанным очкам: настоящие подарки им давно уже никто не дарил.

3

Из окон белого особняка на Гребешке открывался вид с высоты птичьего полета — на сияющую Оку, на пестрые кварталы Ярмарки.

Жора помнил, как впервые попал в этот дом. Нина вся светилась, показывая брату и то, и это, а он шалел от восторга и от того, что граф Одинцов запросто разговаривает с ним и даже угощает шоколадными конфетами.

Когда они с мамой возвращались к себе на Ковалиху, она все качала головой:

— Надо знать свое место.

Но потом и мама привыкла к тому, что Нина стала настоящей барыней. Жора чуть ли не каждый день бывал в гостях у сестры и сидел, пока было возможно. Володя возился с ним, показывал на карте Францию — они с Ниной собирались туда на медовый месяц. Жора не до конца верил, что Париж — это действительно город, а не летний ресторан на Ярмарке, и что обычные люди, вроде его сестры, могут путешествовать в вагоне первого класса.

Жора перебрался на Гребешок, когда Нина вздумала отправить мать в Баден-Баден: у мамы побаливала поясница, и доктор посоветовал ей съездить на источники. Нине хотелось, чтобы все было по высшему разряду: она заказала номер в гостинице и даже оплатила билет компаньонке, которая знала немецкий язык. Сама Нина поехать не могла — она была беременна.

Через месяц началась война. Русские курортники с превеликим трудом возвращались домой через Швецию; многих арестовали по подозрению в шпионаже и помощи врагу. Мама не вернулась. Два года спустя какой-то человек прислал письмо: «Госпожа Купина скончалась в Баден-Бадене. Примите мои соболезнования».

Жора первым узнал об этом. Целый день сидел пришибленный, не зная, как теперь жить, как рассказать обо всем сестре. В день, когда прислали известие о смерти Одинцова, у Нины случился выкидыш. Она так долго болела, что Жора боялся — ей не выкарабкаться.

Старая графиня, вместо того чтобы помогать, бросила ей в лицо:

— Я надеялась, что Владимир оставит мне хотя бы внука. А он оставил мне вас…

Когда Нине сказали о смерти матери, она прошептала дрогнувшими губами:

— А нам вместо мамы оставили Софью Карловну.

Графиня жила в своей половине вместе с красивой и злой приживалкой, которую Жора называл не Юлия Спиридоновна, а Фурия Скипидаровна. Обитатели левого и правого крыла дома старались не попадаться друг другу на глаза — им даже готовили по отдельности. Но это не мешало графине раз в месяц приходить к Нине за деньгами.

— Почему ты ей во всем потакаешь? — сердился Жора. — У нас и так каждый рубль на счету, а она требует, чтобы ты делала взносы в ее Дамский комитет!

— Софья Карловна — мать моего мужа, — тихо говорила Нина.

Она не могла забыть Володю. У Жоры было будущее, Елена Багрова и мечты о карьере дипломата… У Нины не было ничего, кроме обязательств, которые она сама взвалила на себя.