Читать «Иностранный русский» онлайн - страница 2

Если продолжать это пугающее сравнение, то русский язык в чем-то действительно похож на взрыв. Взрыв мозга. Причем, если мозг студента имеет шансы выжить за счет общего пофигизма или просто непроходимой невосприимчивости к иностранным наречиям, то мозг молодого преподавателя будет истреблен в этой борьбе до самого позвоночного столба.

Итак, два с половиной месяца назад я устроился преподавателем на кафедру русского языка как иностранного в Институт связи, который готовил военных связистов, инженеров и специалистов по телекоммуникациям. С этого все и началось.

Если бы я был домохозяйкой Наташей, женой грека, болгарина или француза, что живет в Европе и воспитывает двоих чудесных ребятишек, то я был бы уверен в себе. Мне не помешал бы строгий взгляд из-под очков Галины Петровны, моей школьной учительницы по русскому и литературе, оставшейся на далекой родине и позабытой, словно холодный, предутренний кошмар. «Опять тройка», – говорит строгий взгляд из-под очков, и на носу у Галины Петровны шевелится бородавка. «Поедем и поедим – это разные глаголы, деточка, разные!» «Одевать Надежду, надевать одежду». «Жи, ши», «ча, ща», «жюри», «цыпленок на цыпочках»…

«Прорвемся», – беззаботно подумал бы я, будь я Наташей, и даже не поежился от смутно-тошнотворных воспоминаний о желтых, как в бреду Раскольникова, кирпичах сборников ЕГЭ. Если бы я был волоокой Наташей с третьим размером груди и тоненькой экспортной талией, я танцевал бы со студентами под «калинку-малинку» и научил бы их пить русскую водку с соленым огурцом собственного приготовления.

Но я не Наташа, а студент-третьекурсник филологического факультета и знаю о русском языке уже довольно много, чтобы вот так вот запросто взяться за преподавание просто потому, что я сам говорю по-русски. В общем, это была сделка: с собой, с профессиональной этикой и с самою жизнью.

В мой первый преподавательский день в классе я обнаружил шестерых парней. Нам всем было не по себе. Я знал, что парни примерно моего возраста, но выглядели они явно старше. Смуглые, желтовато-коричневые лица, обветренные, почти бесцветные губы, одинаково черные густые шапки волос. Парни сутулились и держали руки под партами.

На меня они смотрели с недоверием. Сильно ухудшал ситуацию тот факт, что молодой человек за первой партой был косоглаз и его взгляд словно сковывал меня по обеим сторонам туловища: левый луч – с правой стороны, а правый, соответственно, – с левой. Я боялся пошевелиться, у меня было чувство, что он специально поставил растяжку, чтобы в конце концов я угодил в нее и подорвался.

– Здравствуйте! – выдавил наконец я и попытался улыбнуться.

Они молча ощупали меня взглядами, остановились на моем лице и очевидно жалкой улыбке. Наконец один из парней, самый старший на вид, поднялся и произнес: «Здрави дала тувари парипудуват».