Читать «Император» онлайн - страница 31

— Соответственно твоим годам, — засмеялся Поллукс.

— Если бы только они поставили «Тезея» — произведение твоего отца — или его хор сатиров! — вскричала Дорида.

— Подожди немного, я отрекомендую его императору, когда тот с гордостью назовет меня своим другом как Фидия наших дней. Когда он спросит меня: «Кто тот счастливец, который произвел тебя на свет?» — я отвечу: «Не кто иной, как Эвфорион, божественный поэт и певец, а моя мать — Дорида, достойная матрона, охранительница твоего дворца, превращающая грязное белье в белоснежное».

Эти последние слова молодой художник пропел прекрасным и сильным голосом на диковинный мотив, сочиненный его отцом.

— О, почему ты не сделался певцом! — вскричал Эвфорион.

— Тогда, — отвечал Поллукс, — я должен был бы на закате дней моих сделаться твоим наследником в этом домике.

— А теперь за жалкую плату ты работаешь для лавров, которыми украшает себя Папий, — заметил старик, пожимая плечами.

— Настанет и его час, и он тоже будет признан! — вскричала Дорида. — Я видела его во сне с большим венком на кудрях.

— Терпение, отец, терпение! — сказал молодой человек, схватывая руку Эвфориона. — Я молод и здоров и делаю, что могу, и в голове моей кишит целый рой хороших идей. То, что мне позволили выполнять самостоятельно, послужило, по крайней мере, для славы других и хотя еще далеко не соответствует идеалу красоты, который мерещится мне там… там… там… в туманном отдалении, все же я думаю, что если только удача в веселый час окропит все это двумя-тремя каплями свежей росы, то из меня выйдет нечто большее, чем правая рука Папия, который вон там, наверху, без меня не будет знать, что ему делать.

— Только будь всегда бодр и прилежен! — вскричала Дорида.

— Это не поможет без счастья, — прошептал, пожимая плечами, певец.

Молодой художник попрощался с родителями и хотел удалиться, но мать удержала его, чтобы показать молодых щеглят, только вчера вылупившихся из яиц. Поллукс последовал за нею, не только чтобы доставить ей удовольствие, а потому, что и ему самому радостно было посмотреть на пеструю птичку, защищавшую и согревавшую своих птенцов.

Подле клетки стояли большая кружка и кубок его матери, который он сам украсил изящной резьбой.

Взгляд его упал на эти сосуды, и он принялся поворачивать их из стороны в сторону. Затем он набрался смелости и сказал:

— Теперь император часто будет проходить мимо. Так уж ты, матушка, брось на время свои дионисии. Что, если бы ты ограничилась четвертинкой вина на три четверти воды? Ведь и так будет вкусно.

— Жаль небесного дара, — возразила старуха.

— Четвертинку вина, ради меня, — попросил Поллукс и, схватив мать за плечи, поцеловал ее в лоб.

— Ради тебя, большой ребенок? — переспросила Дорида, и глаза ее наполнились слезами. — Ради тебя… так, коли нужно… хоть чистую воду! Эвфорион, выпей то, что осталось в кувшине!