Читать «Грозное дело» онлайн - страница 12
Сергей Алексеевич Булыга
Годунов замолчал. Зюзин глянул на Трофима и спросил:
– Что скажешь?
Трофим не отвечал. Внутри всё оборвалось.
– Не молчи! – строго напомнил Зюзин.
Трофим вздохнул и сказал:
– Смотреть надо. А так сразу что!
– А что смотреть? – сердито спросил Зюзин. – Савва и так всё рассказал! И побожился! Он своими глазами всё видел. Он, говорит, вошёл тихонько, дабы не мешать, а царь и царевич возле столика стоят. Стоят смирно. Так же и Савва вошёл, дровишки на пол положил, и только стал печурку открывать… Как вдруг видит: кто-то из дальнего, тёмного угла, как выскочит! К царевичу! Бух ему в голову! И отскочил! И опять в темноту! Царевич упал и лежит. И кровища из него, кровища! Царь к нему! А Савва как перепугался! Ну ещё бы! И как заорёт: «Царевича убили! Царевича убили!» И в дверь! И по дворцу бежит, орёт! Чуть его перехватили. А вот если бы он, дурень, не бежал, а за тем злодеем кинулся, так и взяли бы его, тогда же, и тебя из Москвы не тащили бы. А так пропал тот злодей. Как сквозь землю провалился! Никто из покойной, говорят, не выбегал. Вот где загадка!
Трофим помолчал и сказал:
– Это через эту дверь не выбегал. А через другую?
– Другой двери там нет.
– А что окно?
– Окно на зиму закладено.
– А через печь, через трубу никто не вылезал?
– Смотрели. Не было там никого. Сажа ровненько лежит, нетронутая. А если бы кто вылезал, след бы остался. Да и не влезть туда. Очень тесно там, на кирпич, может, больше сложено. Как влезть в такое?
Трофим подумал и спросил:
– А если какой карла?
– Карле тоже не пролезть. Совали мы карлу.
Трофим опять задумался. Потом сказал:
– А если сбрехал ваш истопник и никого там не было?
– И что тогда? – настороженно спросил Зюзин.
Трофим задумался. Но ни о чём на этот раз не думалось. А вот зато всего заколотило! Зюзин опять заговорил:
– Оттуда только одна дверь – в сени. А там всегда рынды. Нет, говорят, никто из чужих не заходил, не выходил. Были только царь с царевичем. После зашёл Савва с дровами. Дрова все были на месте, кучкой… Савва выскочил и заорал. Его едва уняли.
– Так, – задумчиво сказал Трофим. – А что царевич говорит?
Зюзин посмотрел на Годунова. Годунов сказал:
– Государь-царевич ничего не отвечает. У государя-царевича жар.
– А… – начал было Трофим, но испугался и умолк.
– Вот то-то и оно! – сказал Зюзин. – Конечно!
Трофим молчал. Зюзин, тоже помолчав, продолжил:
– Ты только не умничай. Умников у нас и без тебя хватает. Да у тебя же голова, я знаю, и она не соломой набита. Я же помню, как ты тогда нам пособил, того матёрого зверя зарезал. Вот и сейчас пособил бы. Да и чего тут пособлять, когда дело и так решённое? Я ещё раз говорю: он, как бес, вдруг ниоткуда выскочил, подскочил к царевичу, цах-цах его в висок – и отскочил, и сгинул. А царевич, как сноп, на пол.
– Чем он его так? – спросил Трофим.
– Бес его знает, – неохотно сказал Зюзин. – Кистенём, из рукава, я думаю. Полголовы разбил! Царевич третий день лежит, шелохнуться не может. Лекарь робеет, говорит, как бы ему хуже не стало, как бы кровь не загорелась.