Читать «Фехтмейстер» онлайн - страница 230

Первым делом, заполучив вожделенный кинжал, Барраппа устремился к особняку в Брусьевом переулке. Тот шумел, будто потревоженный улей. Создавалось впечатление, что его хозяин готовится к небольшой войне. Покрутившись вокруг дома в поисках лазейки, он наконец решился на отчаянный шаг и, подойдя к воротам, постучал в окно сторожки.

— Что надо? — выглянул краснощекий детина, страшный более габаритами, нежели реальными воинскими навыками.

— Барыня сказала, кучер нужен.

— Проваливай, хозяйку саму умыкнули! — прикрикнул тот, отмахиваясь.

Барраппа не заставил себя упрашивать. У него нехорошо заныло в груди. Он знал лишь одного человека, который мог пойти на такое, и сколь бы ни виновата была его сестра перед своим народом, какие бы кары ни грозили ей, у них теперь был единый враг. Враг, ужасней которого и придумать-то было сложно.

А потому теперь он сидел в табачной будке напротив дома на Гороховой и, время от времени выдавая страждущим дымной отравы, не спускал глаз с окон квартиры Распутина. Связанный продавец с кляпом во рту находился тут же под стойкой, искренне недоумевая, что, собственно говоря, происходит.

«И низверг архангел Михаил в адскую бездну врага рода человеческого и возмутителя ангельского племени. И пребудет тот в адском пламени во веки веков до урочного часа.

Искры же, от тех мечей сыпавшиеся, где только пали на землю, обратились в железо огненное — те, что от меча архангела Михаила изошли. Прочие же в аспидов ядовитых.

Когда же велел Господь наш царю возлюбленного народа своего построить храм, то рек ему: „Из того огненного железа будет тебе перстень — знак власти, коему подчинятся и люди на Земле, и демоны в преисподней, и птица, и зверь, и рыба морская, и все прочие, на Земле живущие“.

А дабы оградить сей перстень от злого умысла, пусть будут скованы двенадцать кинжалов из того железа, что и перстень. Раздай их первейшим воинам из каждого колена народа твоего, и не будут они знать устали, и сокрушат всякого недруга во Имя Мое».

* * *

Поручик Семков валялся в ногах у Старца, то и дело пытаясь ухватиться за один из пропахших дегтем сапог.

— Не погуби, отец родной! Не дай пропасть, кормилец! Не по своей воле. Принудили, как есть принудили! Сам едва жив остался, мать убить грозили!

— Да что мне? — гневно процедил Распутин. — Мне что ты, поскребыш, что мать твоя, потаскуха, — тьфу и растереть! Да как язык твой гадючий повернулся супротив меня слово молвить?!

— Как есть, — взвыл поручик. — Ни слова напраслины, ни единой буквочки! Чарновский про девку свою узнавал. Я ему про китайца, что видел, то поведал. А о вас — ни-ни.

— Дурья башка, клоп паскудный! — взрыкнул Старец. — Сказывай, что далее было?