Читать «Эксперимент «Ангел»» онлайн - страница 4

Следующим в кухню приплелся Игги, тощий, бледный и сутулый. С закрытыми глазами прицельно рухнул на наш видавший виды диван. Слепота ему практически не мешает, разве только если мы мебель передвинем или что-нибудь в этом роде.

— Эй, Иг, — говорю ему, — проснись и пой! Завтрак проспишь.

Залезаю в холодильник в наивной надежде, что от сырости или по мановению волшебной палочки там что-то отыщется. Молока нет, масла нет, сыра нет. Чего только у нас нет! Короче, на завтрак или мюсли без молока, или яичница без колбасы. Пусть сами выбирают — у нас свобода.

Вдруг по спине у меня побежали мурашки. Резко выпрямляюсь и поворачиваюсь лицом к столу.

— Ты перестанешь когда-нибудь! — это Клык. Клык всегда появляется молча, точно черной тенью из пустоты. Он спокойно смотрит на меня, уже одетый, подтянутый, с аккуратно зачесанными назад длинными черными волосами. Он на четыре месяца меня младше, но на целых четыре инча длиннее.

— Перестанешь что… Дышать?

— Сам знаешь что. Пугать меня.

— Хватит вам препираться. Завтрак обещала, а где он? Давай, я сам яичницу сделаю, — Игги, лениво постанывая, поднимается на ноги.

Была бы я фемботкой, меня беспокоило бы, что слепой парнишка шестью месяцами младше меня готовит лучше меня.

Но я не фемботка. И мне до фени.

Обозреваю кухню — завтрак на подходе.

— Клык, накрой на стол, а я схожу за Надж и Ангелом.

Девочки живут вдвоем в самой маленькой комнате. Одиннадцатилетняя Надж еще спит, запутавшись в простынях. Рот у нее во сне закрыт, и мне вдруг становится смешно: с закрытым ртом ее не узнать. Мы даже зовем ее иногда Надж-заткни-фонтан — все трещит и трещит целыми днями без остановки. И все у нее — О! Ах! Ух! — то ужасы, то восторги. Так что с закрытым ртом она на себя мало похожа.

— Эй, птичка, подъем, — говорю я, ласково встряхнув ее за плечо. — Завтрак в десять.

— Че? — непонимающе моргает Надж.

— Новый день приветствует тебя. Вставай и смело смотри ему в лицо!

Надж с трудом принимает скукоженное, но все же, с технической точки зрения, вертикальное положение.

В другой половине комнаты тонкий полог отделяет укромный уголок. Ангел всегда любила маленькие закуты, где можно свернуться клубочком. Ее кровать за занавеской похожа на гнездышко, полное плюшевых игрушек, книжек и всяческой одежки. С улыбкой отодвигаю занавеску.

— Э-э, да ты уже одета, — я наклоняюсь ее обнять.

— Привет, Макс, — поет Ангел, вытягивая из-под воротника белокурые кудряшки. — Застегни мне, пожалуйста, пуговицы.

— Поворачивайся, — я стягиваю половинки платья у нее на спине.

Я никому никогда не говорю, как я люблю Ангела. И я никого так не люблю, как ее, крепко-крепко, больше жизни. Может, это оттого, что я нянчила ее с пеленок, а может, лучше нее никого нет на свете.

— Это потому, что я твоя маленькая девочка? — спрашивает Ангел, обернувшись ко мне лицом. — Только ты не бойся, Макс. Я никому не скажу. Я тебя тоже крепко-прекрепко люблю. Она обнимает меня за шею и мокро и звонко целует в щеку. И я еще крепче прижимаю ее к себе.