Читать «Дверь в глазу» онлайн - страница 35

Пока не началась игра, я подошел к нему.

— Папа, — сказал я и сразу пожалел об этом.

Удовольствие сошло с его лица, и взгляд затуманился подозрительностью. Он слегка съежился, видимо, признав во мне не сына, а какую-то забытую личность, явившуюся из прошлого, чтобы приставать к нему.

— Папа, я Берт.

Он поднес палец к уху.

— Не слышу.

— Я Берт. Твой сын.

Эта новость вызвала у него знакомый тик — дрожащую антизевоту, которая нападала на него в моменты растерянности. Движение челюсти за сжатыми губами рождало иллюзию, что у него отсутствуют зубы.

— Да, да, рад тебя видеть, — сказал он.

Он протянул руку и скользнул пальцами по моему животу, словно желая убедиться, что я не привидение. Потом нервно оглянулся на жука, как будто важнее всего сейчас было не выдать постороннему тайну своего умственного угасания.

— Берт, Уэйд, — грубовато произнес он, показав на толстого, который скреб ворс на затылке грязным ногтем.

— Дуэйн, — сказал тот.

Я пожал ему руку — несмотря на холод, выделявшую лихорадочный жар. Он улыбнулся. Передний зуб был сколот наискось — маленькая серая гильотина.

— Уэйд за шахматной доской — убийца, — сказал отец. — Убийственный тактик. Но подожди, Берт, я вернусь из этой сечи со щитом.

— Вы настоящая акула, Роджер, — сказал Дуэйн. — Я только маленькая рыбка, откусываю по чуть-чуть, когда удается.

Отец сердито смотрел на доску. С его стороны стояли черные.

— Ну-ка, постойте, мои — белые.

— Угу, Родж. Вы прошлый раз играли белыми. Не думайте, что я забыл. У меня память, как стальной капкан.

— Будь по-вашему. Ударьте по часам.

В небе свирепо набухали грозовые тучи, но отец не обращал на них внимания. Он склонился над доской, повернув ко мне широкую спину в замше.

Я увидел мачеху возле сухого фонтана, где она наблюдала за молодыми людьми, снимавшими фильм. Я оставил свой чайник у ног отца и рысцой подбежал к ней.

С тех пор как я видел Люси последний раз, она постарела и выглядела еще более усталой. «Леди» — вот какое слово пришло мне на ум; в этом слове соединились редкие сухие волосы, печеночные пятна на щеках, звякающие браслеты и помада тревожно кораллового цвета, заползающая в тонкие, как волос, морщинки. Правый глаз у нее был красный и слезился. Мы обнялись. На ней была парчовая шаль и черная блузка, такая тонкая, что я почувствовал гусиную кожу на ее твердых руках.

— Давно он тебя тут держит? — спросил я.

— Три часа. Думаю, они с этим толстым скоро пойдут и заключат гражданский брак.

— Мы уходим. Я его утащу.

— Не надо. У меня только тело мерзнет. Он счастлив. Пусть поиграет.

Я показал на ее глаз.

— Ты выпила, Люси? Немного навеселе?

— Здоровенная иранская баба из моей волейбольной команды. Ткнула меня пальцем в глаз. Теперь все двоится.

Я посочувствовал ей. Люси пожала плечами.