Читать «Духи рваной земли» онлайн - страница 5

Натаниэль рассеянно ответил таким же жестом, но, поскольку голова его была занята подготовкой к предстоящей дискуссии, словесного сопровождения не добавил.

Судя по темным затянутым занавесками окнам гостиной, младшие дети уже поужинали и легли спать. Значит, повысить голос Кэтлин не сможет.

Поднявшись на две ступеньки, Натаниэль остановился на неокрашенной веранде, охватывавшей строение с западной и южной сторон. Дверь открылась. Из теплого и уютного залитого янтарным светом интерьера выступил владелец дома, приземистый хозяин ранчо, одетый в рабочие штаны и красную рубаху.

– А вот ужин вы пропустили, – с легким сожалением заметил Иезекиль Футмен и, сунув в рот старую трубку, утрамбовал волокнистое содержимое ее чашки подушечкой сплющенного большого пальца. – Харриет оставила кое-что, – добавил он, прежде чем исчезнуть на западной площадке, где на прочных железных цепях висели две скамеечки, уютно сидя на коих пять-шесть человек могли наблюдать, как опускается за далекие горы солнце.

– Спасибо, – сказал Натаниэль.

– Уум.

Вспыхнула с шипением спичка, высветив мотылька, до того незаметно кружившего над левым ухом Натаниэля. Мутно-белое насекомое оказалось размером с небольшую летучую мышь. Подув на жутковатое создание, он отправил его к звездам, сдвинул сетчатую дверь, пересек клетчатый коврик, которому грязь и потертости пошли лишь на пользу, и остановился перед большим зеркалом, заключенным в раму, со вкусом украшенную тонкой золотистой резьбой с цветочным мотивом. Именно такого типа атрибутами Натаниэль надеялся украсить каждый люксовый номер будущей «Первоклассной гостиницы Стромлера». С той стороны на него смотрел высокий светловолосый мужчина двадцати шести лет, вполне симпатичный, но выглядевший старше своего возраста благодаря усам, большому носу, залысине (за последние два года волосы отступили на дюйм) и тревожным голубым глазам.

С того дня как ураган снес восточную стену построенной наполовину гостиницы и убил работника, молодого команча, уснувшего в переулке после долгого дня на стройке, Натаниэль лишился аппетита, плохо спал и пребывал не в лучшем расположении духа. После несчастья местные работать отказались (смерть они сочли зловещим знаком), а мексиканцы потребовали повышения платы. На то, что было уже возведено, ушли едва ли не все его сбережения, и оставшихся фондов не хватало даже для возмещения ущерба. Работы остановились.

Джентльмен и несостоявшийся владелец гостиницы родом из Мичигана смахнул пыль с лацканов, уронил на ладони капельку масла и пригладил прямые жидкие волосы. Потом проверил зубы – не застряла ли кукурузная шелуха (за весь день он съел лишь два соленых початка), – отметил с раздражением, сколько мелких морщинок прорезает на лице самая легкая усмешка, и вернул губы в неопределенно-двусмысленное положение.

Отвернувшись от самого себя, Натаниэль поднялся по лестнице и прошел по безобразному пятнистому коврику к комнате, которую они с невестой делили, словно заключенные, уже шестнадцать месяцев, – с того дня, когда задули ветры злой судьбы. Поскольку от двери до дальней стены этой оккупированной взрослыми детской насчитывалось менее четырех ярдов, хватило едва слышного стука.