Читать «Дракула» онлайн - страница 8

– Вам, сударь, после дороги, думаю, захочется привести себя в порядок. Вы найдете здесь все необходимое, а когда будете готовы, пройдите в столовую, где вас ожидает ужин…

Мягкий свет и тепло, а также вежливая сдержанность графа Дракулы совершенно рассеяли мои страхи и сомнения. Я взбодрился и неожиданно почувствовал, что отчаянно голоден; наскоро переодевшись, я поспешил в столовую. Граф, стоявший у камина, пригласил меня к столу:

– Надеюсь, вы простите, если я не составлю вам компании: я уже отобедал и никогда не ужинаю.

Я вручил ему запечатанное письмо от мистера Хокинса. Граф вскрыл конверт, пробежал глазами послание и затем с улыбкой протянул его мне. Одно место в письме заставило меня слегка покраснеть. Вот что он писал: «…Я очень сожалею, что приступ подагры, которой я давно подвержен, лишает меня возможности предпринять столь продолжительную деловую поездку. Мой помощник, которому я полностью доверяю, заменит меня во всех отношениях. Это энергичный и талантливый молодой человек. Располагайте, сэр, мистером Джонатаном по вашему усмотрению…»

Граф подошел к столу, снял крышку с блюда – и я буквально набросился на прекрасно прожаренного цыпленка. На десерт был сладкий салат и сыр. Бутылка старого токайского, которого я выпил бокал или два, – вот, собственно, и весь ужин. Хозяин замка расспрашивал меня о путешествии; я поведал ему все пережитое мной. Затем я придвинул стул к огню и закурил предложенную мне сигару. Граф не курил и уселся на кушетке напротив меня…

У него было подвижное, весьма оригинальное лицо. Тонкий породистый нос с особенными, странной формы, ноздрями; надменный высокий лоб, волосы, редкими клочковатыми прядями падающие на виски; очень густые, сросшиеся над глубоко посаженными глазами брови. Рот, насколько я мог разглядеть под пышными усами, был решительный, даже жестокий, с необыкновенно острыми белыми зубами, губы поразительно яркие для человека его возраста, и бледная, почти восковая кожа. В отблесках пламени в камине его руки, лежащие на коленях, производили впечатление белых и тонких, однако, когда граф беседовал со мной, непроизвольно жестикулируя, я заметил, что ладони у него мясистые и загрубевшие. Ногти были длинными, с заостренными концами.

Когда он в ходе нашей беседы потянулся ко мне, я замер. Возможно, его дыхание было нечистым, потому что мной овладела мучительная тошнота, которой я не сумел скрыть. Граф, очевидно, заметил это, так как сразу же выпрямился и с угрюмой усмешкой поднялся с кресла. Мы оба некоторое время молчали; я взглянул в окно – уже близился рассвет. Напрягая слух, я уловил вдалеке отзвуки волчьего воя. Черные, почти без радужек, зрачки его глаз сверкнули; заметив странное, должно быть, выражение моего лица, граф проговорил: