Читать «Японский ковчег» онлайн - страница 256

Последующие несколько лет, совпавшие с началом Перестройки и гласности, стали для Игоря подлинной школой жизни. Лишившись распределения по специальности, во времена горбачевщины он сменил множество профессий и приобрел недюжинный жизненный опыт: был переводчиком, пересказчиком, переписчиком, перевозчиком, передатчиком секретной информации, а также грузчиком, рубщиком, пильщиком, мотальщиком, могильщиком, бульдозеристом, маньеристом, слесарем, писарем, брокером, маклером, дилером, спикером, букмекером, имиджмейкером, спичрайтером, портье, рантье, дискжокеем и завскладом вторсырья.

Торжество демократии и плюрализма в одной отдельно взятой стране, сопровождавшееся народным волеизъявлением и распадом Империи зла, застало Игоря Курая в Москве в должности директора малого предприятия с ограниченной ответственностью. Повинуясь гражданскому долгу, будущий писатель, несмотря на свою ограниченную ответственность, дважды грудью вставал на защиту Белого Дома, причем после второй попытки, оказавшейся неудачной, оказался в длительной добровольной эмиграции.

Зарубежный период биографии Игоря Курая как нельзя более ярко свидетельствует о разнообразии интересов и незаурядной толерантности русского интеллектуала. Зазывала на гамбургском Репербане, вышибала в лондонском Челси, кидала на киевском Подоле, котяра на Пляс Пигаль в Париже, жиголо на пляжах Сан Рафаэля и Сан Ремо, папарацци в Ницце, чичероне на Форуме Романо, швейцар в Национальном музее в Женеве, энтертейнер в нью-йоркском Брайтоне, антрепренер в Койоакане (Мехико), редактор женской еженедельной листовки «Феминист» в Канберре, корректор мужского ежедневного боевого листка «Эгоист» в Веллингтоне, рецензент ежегодного политкорректного критического сайта «Популист» в Пафосе и, наконец, ведущий обозреватель международного литературного чата «Контрапуп» в Бухаресте – таков трудный путь Игоря Курая к общественному признанию.

Достигнув зенита славы, завоевав симпатии пятерых друзей и трех подруг в странах Запада, писатель вспомнил наконец о своем призвании, ясно обозначенном в дипломе факультета Странных языков. Восток властно манил его нестерпимо ярким сиянием Восходящего солнца и дурманящим ароматом хризантем. Прибыв в середине девяностых через Куала Лумпур, Сингапур, Бангкок и Гонконг на Японские острова, в поисках Пути он последовательно устраивается цветочником в Маруяме (Нагасаки), лоточником в Понто-тё (Киото), булочником в Нисидзине (Фукуока), будочником в Сусукино (Саппоро), стрелочником в древней столице Камакуре, крановщиком в иокогамском порту, поставщиком контрабанды для Дома престарелых якудза в Ниигате, послушником в буддийском монастыре (священная гора Коя), потешником в уличном балагане (Тояма), дрессировщиком в театре обезьян (горный курорт Насу), упаковщиком в универмаге Сэйю (Токио), а также рикшей в этнографическом средневековом селенье (Никко), гейшей в любительском спектакле мужской труппы (Ямагата) и мойшей (мойщиком чаш для чайной церемонии) в Кабуки-тё (Токио).