Читать «Я – Элтон Джон. Вечеринка длиной в жизнь» онлайн - страница 40

Позже мы с Берни сидели в пабе, пытаясь переварить услышанное. С одной стороны, у меня не было никаких амбиций насчет сольной карьеры певца. С другой, перспектива не вымучивать слезливые баллады и бабблгам-попсу казалась чрезвычайно заманчивой. От такого отказываться нельзя. И мы по-прежнему верили, что записи Элтона Джона – неплохой способ продвинуть те песни, которые нам действительно нравятся. Чем больше людей услышат Элтона, тем выше шансы, что другой артист, знаменитый, захочет спеть одну из наших композиций.

Но имелась одна проблема – контракт с «Филипс». Они настаивали на продолжении выпуска синглов наподобие I’ve Been Loving You, и альбом их не интересовал. Тогда Стив Браун самолично записал новую песню, которую мы сочинили, строго следуя его инструкциям: работать не в коммерческих целях, а по зову души. Песня называлась «Леди Саманта», и это был прорыв. Во-первых, я слушал себя без отвращения – невероятный факт на том этапе моей карьеры. К тому же «Леди Саманта» – действительно неплохая песня, совсем не похожая на I’ve Been Loving You: более стильная, уверенная, значительная. Сингл выпустили в январе 1969 года, и он стал тем, что принято называть «поворотный хит» – на языке музыкальной индустрии это вежливый способ сказать, что песню постоянно крутят на радио, но при этом она не продается.

После провала «Леди Саманты» мы обнаружили, что «Филипс» не заинтересован в обновлении контракта: компания решительно не желала финансировать альбом певца, который принес ей одни убытки. Дик Джеймс как-то вскользь заметил, что стоило бы выпустить альбом под собственным лейблом вместо того, чтобы отдавать лицензию другим звукозаписывающим компаниям. Но его куда больше волновало участие в конкурсе «Евровидение». К вящей радости Дика, одну из наших сугубо «коммерческих» песен, о которой мы почти забыли, номинировали на участие в этом конкурсе. Лулу должна была спеть шесть песен в своем ТВ-шоу, после чего британским зрителям предстояло выбрать ту, что поедет на «Евро». Сказать, что Берни воспринял эти новости холодно, было бы сильным преуменьшением. На самом деле он пришел в ужас.

В то время «Евровидение» еще не превратилось в нынешнюю постыдную оргию, но «Пинк Флоид» или The Soft Machine явно не рвались в нем участвовать. Что еще хуже, Берни не имел к номинированной песне никакого отношения, хоть и числился автором слов. На самом деле текст склепал я, и это была еще одна вариация на тему I’ve Been Loving You. Внезапно мы вернулись туда, откуда начинали.

Опасения Берни подтвердились. Мы смотрели программу Лулу по телевизору в Фроум Корт. Наша песня – моя песня – была абсолютно неприметной и незапоминающейся, чем сильно отличалась от остальных номинированных: казалось, авторы каждой из них разродились столь ужасающими идеями, что забыть их представлялось невозможным при всем желании. Одна песня четко ассоциировалась с пьяными немцами, громко хлопающими по коленкам в каком-нибудь баварском пивном зале. Другая являла собой жуткое сочетание биг-бэнда и бузуки. Третья называлась March, но не имела никакого отношения к месяцу марту. Это в буквальном смысле был марш – с участием военного духового оркестра для полной ясности. Стив Браун не ошибся: мы действительно не могли сочинять такое, и голосование зрителей это подтвердило – мы заняли последнее место. Выиграли же «пьяные немцы» – кстати, песня-победитель называлась Boom Bang-A-Bang.