Читать «Я слышу, как ты дышишь» онлайн - страница 9

— В империи прически, бороды и украшения обозначают статус, носить такую бороду, на которую можно наступить, может себе позволить только глава очень большой семьи, в которой минимум три поколения и десяток детей.

— У вас пятеро, если у них будет хотя бы по двое, то как раз десять и наберется. А учитывая, что вы считерили и завели себе детей почти своего возраста, к девяноста уже и их дети успеют размножиться, у вас точно будет больше десятка внуков. Какой роскошный будет старый пень, а? Замшелый такой, с бородищей по колено, с бровями, с ушами. Такой палочку поднял, говорит: "Двейн, когда идем волосы в носу стричь?" А Двейн говорит: "Вы опять таблетку от склероза выпить забыли? Я их уже лет пять не стригу, отращиваю, моей старухе нравится, говорит, я животное".

Двейн напряженным от серьезности голосом добавил:

— А господин скажет, что неприлично к госпоже с нестриженным носом… Ай! Драки в лазарете запрещены!

Вера обернулась, увидела как по столу и полу вокруг кресла разлетаются бумажки, а министр сидит с постным лицом совы под душем. Укоризненно цокнула языком:

— Ай-яй-яй, бить больного человека, пострадавшего, пытаясь защитить вас — как не стыдно?

— Это его работа, — прошипел министр.

— Нет, его работа — заместитель начальника отдела, а не телохранитель. По должностной инструкции, он должен был внимательно пронаблюдать ваше падение, принять командование и руководить поисково-спасательной операцией. Нет?

За спиной была тишина, Вера обернулась, оценила физиономию напоказ напряженного и злого министра, смущенного и довольного Двейна, подождала реакции. Министр посмотрел на зама и вздохнул:

— Ты чего должностную инструкцию не соблюдаешь?

Двейн выдохнул и сгорбился, насколько позволяли повязки, пробурчал:

— Еще и виноват остался.

Вера рассмеялась, махнула рукой, переставила все на другой стол, чтобы хотя бы краем глаза видеть обоих, и опять взяла нож:

— Ладно, хрен с ними, с инструкциями. Ты мне лучше расскажи, что за проблемы у тебя с кубиками?

Двейн непонимающе нахмурился, министр наоборот сделал понимающую физиономию и стал изучать руки. Вера решила уточнить:

— Я видела, как ты разламываешь кусочки, везде — картошку в супе, мясо, бутерброды даже выбираешь те, которые из обрезков. Это такая жажда разрушения на почве перфекционизма или ты за что-то не любишь кубики?

— Не люблю кубики, — смущенно улыбнулся Двейн, — если в моей тарелке ровные красивые куски, то у меня ощущение, что я ем чужое. — Вера изобразила выпадающие от шока глаза и он объяснил: — Когда я служил на кухне, то все ели из одного котла, просто в разное время. Еда для господ и слуг готовится одинаковая, только всякие деликатесы подаются дополнительно, а простые блюда, вроде супа или риса, готовят на всех. Когда все только приготовлено, сразу подают господам, им выбирают лучшие куски, красивые и ровные, потом придворным и слугам высокого ранга, им выбирают из того, что осталось, но тоже выбирают. А поварятам и низкоранговой кухонной прислуге достаются остатки, то, что сломалось или подгорело. Еду с целыми кусками я ел только из тарелки господина, два раза в жизни.