Читать «Я поживу еще немного» онлайн - страница 3
Нана Губанова
За время моей многолетней практики мне пришлось услышать множество самых разных историй. Все они по-своему уникальны. Я решила рассказать одну из них – историю девочки-подростка, которая училась жить. Я выбрала именно ее, потому что в памяти она сохранилась наиболее полно.
Я буду считать свою миссию выполненной, если эта книга окажется полезной для подростков. Прежде всего она написана мной для них.
Дорогой читатель, представьте себя гостем на островке моей внутренней вселенной. Может, кто-то обнаружит и собственный островок…
Любой подросток – это человек, идущий по краю. В силу того что в этом сложном для любого ребенка возрасте подросток переживает одновременно смерть детства и рождение взрослости, любой подросток (даже самый благополучный) так или иначе символически переживает суицид, ведь ему предстоит добровольно отказаться от прежних детских моделей, убить в себе ребенка. Кто-то просто представляет, как на похоронах все вдруг оценят, кого они потеряли, и будут сожалеть о том, что не сделали для ребенка все, что могли. Кто-то мечтает о том, что мальчик, который влюбился не в тебя, а в другую, на похоронах горько пожалеет о содеянном. В этом возрасте дети играют в смерть, не представляя ее окончательность, но переживая что-то глубокое и страшное в этом сложном пути через подростковый кризис.
Я много работала с подростками и обращала внимание на то, что они хотят говорить о суициде: кто – как о возможности освобождения, кто – как о незнакомом им опыте управления собственной жизнью: «теперь я могу распорядиться ее окончанием». Но чаще всего размышления о суициде – это результат одиночества и отчаяния. Но кто в их окружении захочет слушать эти разговоры? И кому они будут готовы довериться, рассказать об отчаянном и глубоком?
Что внутри многих из них? Одиночество как тотальная непонятость, невозможность рассказать, неспособность описать тот ад, который творится в душе. Отчаяние – как сгустившееся разочарование, полная потеря надежды и полный провал возможностей приспособиться к тому, в чем они живут.
Часто подростки выглядят обманчиво агрессивными, циничными и независимыми. У большинства из них за этим таится чудовищная боль, растерянность, покинутость и неспособность поверить в возможность чьей-то помощи.
Замечая сложности в поведении подростка, родители, учителя и даже некоторые психологи решают, что лучшими решениями будут попытки его переделать, «научить уму-разуму», пожурить, наказать, прочитать нотацию. Хотя все, что хочет этот запутавшийся в дебрях возрастного кризиса ребенок, – понимания, даже если сам он не в состоянии ничего рассказать. Любой подросток – это наша проверка на взрослость, устойчивость, эмпатию и настоящую любовь. И даже с помощью простого понимания иногда ему не выбраться: без медикаментов, врачей и продуманной схемы лечения, которую может составить только психиатр.
Подросток менее одинок, если у него есть хорошие друзья, хотя бы один заинтересованный и внимательный взрослый. В этом случае остается надежда: в ситуации крайнего отчаяния ему будет с кем поговорить, у кого попросить о помощи. Потому что поговорить и быть услышанным и понятым – это важно. Это путь наверх.
