Читать «Я или не я» онлайн - страница 174

Конечно, учитель и ученик — понятия относительные. Учитель и сам постоянно учится. Ученик тоже кого-то учит, в том числе своего учителя. И все-таки есть учитель и есть ученики. Например, профессор кафедры и его студенты, аспиранты, научные сотрудники. Что главное в их отношениях? Если все можно узнать из книг и других форм хранения знаний, то зачем учитель? Чему учиться? Чему учить? Ведь не научишь делать открытия (да и умеешь ли сам?). Тем не менее надо из ученика сделать образованного человека, умеющего творчески использовать и развивать полученные знания. А значит, сделать его человеком, ибо только он наследует культуру. Именно образование делает человека человеком.

Наблюдение третье — практическое.

Человек делает себя сам. Учитель его не создает. Такое мнение, высказанное вслух, всегда вызывает пылкие возражения: "Как же так, известна школа академика Иоффе, из которой вышла плеяда крупнейших советских физиков, русская балетная школа и так далее. Это счастье- попасть к замечательному руководителю, талантливому учителю, крупному ученому. Что может человек без наставника? Он не только ничего не познает, он не отличит истины от лжи, света от тьмы, дороги от бездорожья. Быть учеником мастера в высшем смысле этого слова — значит стать мастером самому".

Когда я слышу подобные монологи, то вспоминаю ссору двух биохимиков, которые обвиняли друг друга в неправильности поставленного эксперимента. Один из споривших, чтобы сделать весомее свою аргументацию, воскликнул: "Я ученик академика Северина!" Другой парировал: "Мало ли дураков училось у Северина".

Хороший учитель создает атмосферу интереса познания, жажды узнать больше, он учит идти оригинальными путями. А вот научит ли, если у ученика нет этого интереса, нет этой жажды? Если он только повторяет то, что ему скажут или покажут? Если он не бежит в библиотеку, чтобы уточнить что-то по книгам, а может быть, даже проверить (да, да, проверить) мнение учителя и сказать ему, что есть другое мнение?

Я знаю немало исследователей, не назову их учеными, которые работают так. Читают самый последний выпуск международного журнала "Nature" ("Природа"), который публикует научные работы быстрее всех других журналов, через 2-3 месяца после получения. При этом работа должна быть принципиально новой, то есть содержать ранее неизвестные знания. И вот, получив такой журнал, скажем, в январе — феврале, упомянутые исследователи повторяют работы, получают те же результаты и успевают в том же году, но в другом "быстром" журнале опубликовать свои результаты.

Творчество ли это? Нет, это работа подмастерья, но не мастера. Приносят ли они пользу? В общем, да, поскольку быстро подтверждают истину. А в науке обязательно подтверждение. Им принадлежит честь первого подтверждения, если, конечно, они сослались в своей публикации на автора первой работы.

А если не сослались? Тогда они оказываются как бы среди первооткрывателей, ибо опубликовали свои результаты в том же году. И возникает вопрос: морально ли это? И ясен ответ: это не только не творчество, это уже нечестно. К счастью, научные журналы придумали способ борьбы с такими исследователями. Под каждой публикуемой статьей пишется дата ее поступления в журнал. Выходит, например, журнал в январе 1981 года, а под статьей написано: "Поступила 16 июня 1980 года". Учитель учит научной чести. А вот научит ли...