Читать «Я изменилась навсегда» онлайн - страница 15
Анджелина Джоли
Мужчина без кистей рук понимал, что я здесь для того, чтобы попытаться помочь. Меня представили как женщину из Америки, которая находится здесь, чтобы собрать информацию и рассказать в США.
Еще никогда в жизни я так не желала добиться успеха.
Мужчина без кистей протянул руку и улыбнулся мне. Я пожала его запястье.
Мне неловко было находиться среди таких смелых людей.
Ужин в доме УВКБ
Этим вечером на ужин были рыба и салат.
Это было большой роскошью. Я была благодарна, но с трудом могла есть. Я чувствовала себя такой опустошенной.
К нам присоединились личные охранники. Два с половиной часа мы обсуждали проблемы. Каждый рассказывал о тех проектах, которыми занимается, или о важных событиях, свидетелем которых стал.
Обсуждалось очень многое (слишком многое для того, чтобы я смогла это записать), и все было задокументировано сотрудниками УВКБ.
Мужчина из Иордании сказал: «С любовью и толерантностью возможно все».
Это такое прекрасное чувство – сидеть с разными сотрудниками со всего мира: разного возраста, пола, национальности. И все по разным причинам начали работать с УВКБ.
Некоторые сотрудники УВКБ сами когда-то были беженцами.
Они говорили о мальчике, которого я видела в транзитном центре Джуи. Кто-то прокомментировал:
– Мальчик с умиротворенным лицом.
– Может быть, это была не огнестрельная рана.
– Может быть, он очень сильно упал.
Одна женщина сказала: «Он не выкарабкается».
Это не должно было бы удивить меня, но я удивилась.
Некоторые обитатели лагерей умрут без должного лечения в больнице. Нам нужны согласования из Женевы (УВКБ). Все это занимает время.
Мне объяснили, что в лагерях есть другие жертвы, случаи которых часто не обсуждаются. Я никогда не читала и не слышала о том, что они открыли мне. Многих беженцев заставляли калечить людей. С ружьем, приставленным к их голове, или с ножом, приставленным к их боку. Им давали ржавые клинки или острое стекло. Их заставляли отрезать кисти, ступни или целиком руки и ноги людям, которых они знали, очень часто – членам семьи.
Эти люди сходят с ума. Они больше не способны действовать. Во многих случаях они просто не могут жить с чувством вины. Психологическое консультирование для них почти совершенно недоступно. Едва-едва хватает средств для физического выживания, что уж говорить о помощи в их психическом и эмоциональном восстановлении.
Я могу видеть, как беженцы изо всех сил стараются заботиться друг о друге.
Я хочу написать что-нибудь до того, как отправлюсь спать. Но я не могу. Я шокирована.
Вторник, 27 февраля
Громкий стук в дверь разбудил меня. Семь утра. Сегодня я уставшая. Я волновалась, что мне будут сниться беспокойные сны. Так что я рада, что так крепко спала. Мне вообще ничего не снилось.
Около двух с половиной часов я сидела в кабинете, получая информацию и знакомясь с людьми, чтобы узнать о разных организациях.
Сегодня мы встречаем корабль, на котором беженцы возвращаются в Сьерра-Леоне. Потом мы повезем их в лагерь рядом с Кенемой, который станет их новым домом.
Корабль опаздывал. Наконец, послышался призыв: «Время отправляться!» Я схватила свой рюкзак. Прошло еще полчаса. Нам дали небольшую сумку с основным снаряжением для кемпинга. «На случай, если автомобиль сломается…»