Читать «Я был на этой войне (Чечня-95, часть 1)» онлайн - страница 20

На пути попался зам по тылу бригады Клейменов Аркадий Николаевич, о нем все говорили так: «Не зря Суворов изрек, что любого интенданта через год можно смело вешать». Глядя на упитанное лицо и ладную фигуру «зампотыла», понимаешь, что прав был генералиссимус, и в его времена давно бы болтался на оглобле Клейменов. Личный багаж его с каждым днем увеличивался, несмотря на бои.

– А, Слава, ну, как съездил? Привез стрелка?

– Увы, Аркадий Николаевич, сдох. Помер, – я сделал скорбную мину, хотя глаза говорили другое, зам по тылу меня понял и подхватил игру.

– Как помер? – удивился и, сделав недоуменное лицо, спросил Клейменов.

– Сердце слабое, – усмехнулся я, – да и ранен еще вдобавок был, так что не дожил до отъезда. Вот как бы только Сан Санычу это потактичней объяснить. Чтобы не переживал сильно.

– Да ему сейчас не до снайпера, и не верил никто, что ты его привезешь. Тем более вы там с Ильиным могли ему прямо на месте харакири устроить. Жаль только, что не довез ты его, тут уже очередь выстроилась на собеседование, – скалил зубы Клейменов.

– А ставки делали на доставку снайпера? – спросил я.

– Делали, но в основном на то, что не привезешь.

– Да, я еще бойца Семенова привез, пропал при штурме «Северного», мои бойцы его сейчас разгружают. А что еще нового?

– Так тебя не было всего часа четыре. Ах, да, – голос помрачнел у Аркадия Николаевича, – начальника штаба второго батальона ранило.

Мне показалось, что стены качнулись.

– Это Сашку Пахоменко? – спросил я.

– Его. Они пробиваются к гостинице «Кавказ», а там духов в округе, как чертей в аду, ну, вот и в грудь попали. Медики не сумели пробраться. Санинструктор перевязку сделал. Сейчас готовим из разведчиков штурмовую группу. Под прикрытием темноты попробуем вытащить, – было видно, что Клейменов здорово расстроился, рассказывая все это мне.

Капитан Пахоменко Александр Ильич был любимцем бригады. Огромного роста, и широкой души, любитель побалагурить. Знал много анекдотов, историй, розыгрышей, был незлобен. А главное – его отзывчивость, искренность подкупающе действовала на окружающих, при общении с ним впервые буквально через десять минут возникало ощущение, что знаешь его с курсантских времен. И при всем при этом он не был тунеядцем, бездельником. Бросался первым туда, где было трудно, приходил на помощь ближнему, и поэтому и офицеры, и солдаты не чаяли в нем души. Он мог помочь и словом, и делом, мог и трехэтажным матом обложить – ругался он виртуозно, а мог и сам сесть за механика-водителя и повести БМП, мог на морозе копаться в двигателе и толково провести занятия. Одним словом, тот самый тип офицера, о котором нам долбили средства массовой информации. Ненавидящий врага, не скрывающий своих чувств, всегда готовый прийти на выручку, безотказный. Правда, иногда излишне шумливый, но к этому можно было быстро привыкнуть. Вот таков Сашка Пахоменко, который просил, чтобы его называли «просто Ильичом». Странно, но на войне как-то мгновенно всплывают в памяти давно забытые мелочи во взаимоотношениях с людьми. И вот сейчас этот балагур валяется в подвале полуразрушенного дома с дыркой в груди. Господи, дай ему силы.