Читать «Я - лузер» онлайн - страница 34

- Гад! Скотина! Урод моральный! - кричала она, обнаруживая полное неумение разбираться в людях. Как будто не ради нее все делалось, как будто я не подарил ей самое волнующее приключение в ее филистерском существовании. Все девки ведь только и мечтают, чтобы какой-нибудь Капитан Америка спас их от злого психопата, польстившегося сдуру на их прелести. Почему, как вы думаете, эти бессмысленные фильмы такие кассы собирают?

Но вся Айгулина благодарность за воплощение в жизнь девичьих мечтаний заключалась в нанесении мне увечий различной степени тяжести. Ей-богу, просрали мы, мужики, свою власть. Феминизм, Клара Цеткин, громкие слова про равенство полов - а итог вот он.

Наконец, бешеная деваха выдохлась и достала телефон.

- Я звоню в полицию, - задыхаясь, сказала она.

- Стой! - фальцетом вскричал я, стоя на коленях. - Остановись! Я же извиниться пришел! Я все объясню сейчас! Я же люблю тебя, дурочка!

Дурочка нажала "отбой" и посмотрела на меня, нахмурив мордашку.

- Что ты объяснить-то можешь? Урод моральный.

Я кое- как встал. Если бы у моих гениталий был рот, они бы сейчас скулили, как брошенные щенки.

- Погоди. Слушай, во-первых, извини. Понимаю, это не лучший способ ухаживать за девушкой. Просто… ну не умею я по-другому! Да, я моральный урод. Ты молодец, очень проницательно заметила. Это с детства у меня. Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали - и они родились. Я был скромен - меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, - другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду - мне не верили: я начал обманывать…

Я шпарил, как Безруков, даже слезу пустил, но Айгуль меня перебила:

- Слышь, Печорин, ты меня совсем за дуру держишь? Я что, книг, по-твоему, не читаю? В школе не училась? Я, между прочим, учитель младших классов по образованию.

- Да? Вот же государство у нас проклятое! Учителя на базаре шаурмой торгуют.

- Дурак? Это наша с братом точка. Скоро свою донерную откроем. Это у таких, как ты, алкашей и наркоманов, государство во всем виновато.

- Растаманов, - с достоинством поправил я.

- Хуеманов! - выкрикнула Айгуль. Вот тебе и учительница младших классов.

- Ладно, извини, короче. Люблю тебя, в общем. Как только узнал про то, что случилось, сразу примчался, работу бросил. Между прочим, в крупном хозяйстве поваром работал, четыре поваренка в подчинении. Но бросил все. Страдает, думаю, там Айгулечка моя.

- Я что, прям такая дура на вид? Шлюх своих разводи. Ты у меня сядешь.