Читать «Юстиниан. Топот бронзового коня» онлайн - страница 31
Михаил Игоревич Казовский
Весело болтая, осушили кувшинчик, закусили выпечкой. Раскраснелись, перешли на «ты». Сын Савватия, полулёжа, подперев голову рукой, глядя на неё зачарованно, снова попросил:
- Фео, расскажи о себе подробнее.
Та ответила с явным неудовольствием:
- Да куда ж подробнее! Все, что было можно, я уже рассказала.
Пётр удивился.
- Ничего себе! Знаю только о твоём детстве и о том, что училась в Египте.
- Этого достаточно.
- Нет, позволь. Так несправедливо. Я тебе поведал о своей жизни, о Юстине и Октагоне. Ты должна отплатить мне той же монетой.
Девушка совсем помрачнела:
- Никому я ничего не должна. Понимаешь?
- Ну, прости, пожалуйста, может быть, я выразился не совсем деликатно. Но по сути-то правильно! Получается, хочешь от меня что-то скрыть.
Посмотрела в сторону:
- Не исключено, что хочу.
- Ты меня пугаешь.
- Если расскажу, испугаешься ещё больше.
- Ой, ну хватит надо мной насмехаться.
- Я не насмехаюсь, поверь.
- Нет, ну, Фео, шутка затянулась. Хорошо: не хочешь - не говори. Мне претит с тобой пререкаться.
Посмотрела на него с грустью. И сказала медленно:
- Всё равно узнаешь, рано или поздно… Значит, лучше правду ты услышишь теперь, чем потом резать по живому.
Он встревоженно приподнялся на локте:
- Я теряюсь в догадках, Фео… Неужели всё настолько серьёзно?
- Очень. - Сев немного поодаль, обхватив руками согнутые колени, глядя вдаль, в серые стволы мандариновой рощи, грустно начала: - Мы ушли от отчима вчетвером - мама и три дочки. Старшей, Комито, было девять. Младшей, Анастасо, - пять. Средней, мне, исполнилось семь… Мама зарабатывала как прачка, но таких скудных денег нам хватало только на чёрствый хлеб. И тогда Комито пошла в танцовщицы…
- Неужели? - воскликнул Пётр с досадой; ведь в то время слово «танцовщица» хоть и не было синонимом слова «гетера», но стояло по смыслу очень близко.
- Нет, вначале выступала просто в мимансе, а когда ей исполнилось одиннадцать, стала пользоваться вниманием у мужчин-зрителей…
- Ох, всего одиннадцать! Девочка ещё!
- Девочка, конечно. И её не брали как женщину. А таким же способом, как и мальчиков при богатых господах… Ты меня понимаешь?
Сын Савватия весь пылал от смущения. Даже произнёс:
- Может быть, не надо этих подробностей? Я не знал, что придётся говорить на подобные темы… И тебе тяжело, и мне.
Но она отрезала:
- Нет уж, слушай! Лучше горькая правда, чем красивая ложь. - Посопев, продолжила: - Я ей помогала. Гладила одежду для выступлений и таскала на себе реквизит. В десять лет меня тоже взяли в миманс.
- И тебя! - ахнул Пётр.
- И меня, - подтвердила девушка жёстко. - Я прошла тот же путь, что и Комито. Поначалу мне даже нравилось: танцы, музыка, дармовая еда, плотские утехи… Много-много плотских утех!
- Замолчи! Не надо!
- Слушай, раз просил. Наибольшей известностью пользовался номер с дрессированным гусем. Я плясала на столе обнажённая - лишь лоскут материи прикрывал интимное место. А затем ложилась на спину, запрокинув голову, подложив под поясницу подушку. Ноги были раздвинуты широко-широко… Между ними Анастасо, младшая сестра, помогавшая мне, сыпала зерно. А учёный гусь Гавриил, прыгнув ко мне на стол, склёвывал это просо изо всех моих складочек… Публика ревела в восторге.