Читать «Это случилось в тайге (сборник повестей)» онлайн - страница 367

Анатолий Дмитриевич Клещенко

Пилот, растерянно озираясь по сторонам, углядел припавшее к земле дерево — пихточку, у которой ручей подмыл корни. На ее стволе можно было сидеть, и он, спихнув снег, уселся. Если бы след, стоящий проверки, начинался отсюда, он двинулся бы по нему не раздумывая. Но пилот считал, что к петлям может привести только след, начинающийся в верхнем течении ручья, откуда он пришел. Снова идти туда, а потом делать новый конец — нет, на это он не способен, не может физически. Слишком его поковеркало при аварии, слишком слаб от голода. Смешно: голод отнимает единственную возможность наесться! И что это вообще: бред, издевательство судьбы или он сошел с ума? Умирать от голода, когда десятки, нет, миллионы людей выбрасывают чуть зачерствевший хлеб в мусоропровод, полки в магазинах ломятся от съестного в полутора-двух часах полета… Пилот с ненавистью поднял глаза к небу, а небо плюнуло ему в глаза снегом. Он зажмурился, и в это мгновение что-то толкнулось ему в ноги. Вздрогнув, он испуганно оглянулся — и увидел Зорку.

— Фу, дура… — выдохнул он с облегчением.

Собака положила ему на колени остроухую голову и, засматривая в лицо, блаженно размахивала кренделем хвоста. Она была очень довольна, что сумела найти его, несмотря на снег и сдвоенные следы, наверное, гордилась этим. Пилоту стало стыдно своего испуга, но выговаривать он стал собаке:

— Ну, чего примчалась? Зачем? Очень ты здесь нужна!

Он лгал, ему очень был нужен хоть кто-нибудь, чтобы не расплакаться от сознания бессилия, — когда на тебя смотрят, легче держать себя в руках. А еще — кажется, что этот кто-нибудь может, находясь около, чуточку согреть своей живой теплотой, одним ласковым прикосновением даже. И пилот невольно протянул руку и погладил собаку по голове. Прикосновение к мягкой и теплой шерсти как-то успокаивало, отвлекало, просто было приятно. И вторая рука, тоже невольно, потребовав своей доли, ласково проскользнула под ошейник.

"Жирненький, ох и котлеты бы получились", — вспомнились слова Ольхина и… котлеты. Он увидел их, почувствовал запах — жареного мяса и лука вместе — и закрыл глаза, чтобы не видеть. Но тогда он увидел Анастасию Яковлевну — с лицом лагерницы в каком-то фильме о фашистских зверствах, с лицом скелета.

"Неужели вы смогли бы убить Зорку?" — далеко-далеко прозвучал ее вопрос — Ольхину, не ему.

— Что вы, разве такое можно? — ответил он или ему подумалось, что ответил, а рука, первой прикоснувшаяся к собаке, скользнула между ушами, оказалась под ошейником. И вдруг пилот с ужасом и отвращением понял, что уже не сможет убрать руки, что они уже действуют помимо его воли!