Читать «Эра падающих звёзд» онлайн - страница 2

Из-за кота, между прочим, натерпелся от окружающих. В маленькое старое бомбоубежище умирающего завода набежало столько людей, что просто сказать «много» – значит, сильно преуменьшить масштабы столпотворения. Кто-то был с кошкой, кто-то – с собакой, а двое граждан пенсионного возраста (муж с женой) притащили клетку с канарейками. Эти двое сразу же стали распространять слух о том, что птицы чувствуют радиацию. На вопрос, в чём это выражается (уж не поют ли?!), птичники отвечали расплывчато: мол, «птица нервничает». А канарейки уже нервничали – ожесточённо метались внутри клетки из-за смены обстановки. Как хозяин отличит текущую нервозность от радиационной, оставалось неясным, и народ с тревогой посматривал на птичек.

Кот же смотрел на них, не сводя глаз и не скрывая охотничьего азарта. Он потерял покой, напрягся и стремился подкрасться ближе к лимонно-пёстрым датчикам радиоактивности. Так продолжалось, пока пенсионер не сжалился над пернатыми и не накрыл клетку платком.

Позже, когда коту пришло время сходить в туалет, это стало целой проблемой. Впрочем, она касалась всех «животноводов»… или почти всех, если учесть, что с рыбками и хомяками никого замечено не было, – в выигрышной ситуации находились хозяева карликовых глазастых восточноазиатских собачек, чьи питомцы могут справлять нужду не только подозрительно редко, но и достаточно незаметно.

По прошествии нескольких дней, когда массированные ядерные атаки прекратились и война перешла в фазу ультиматумов и точечных бомбардировок, а население стало как-то организовываться, трудности с котом не закончились. Защитить густую шерсть животного от радиоактивной пыли было, может быть, и не самым сложным делом, но пошли разъезды, начавшиеся с того, что пришлось покинуть квартиру с вынесенными напрочь окнами, оставшуюся без воды, отопления, электричества. Вскоре кот потерялся. Так Кадушкин остался один. С женой расстался три года назад, родичи далеко и связь с ними оборвалась, а теперь и любимый котяра…

Тридцатиоднолетний Денис был среднего роста, круглолиц, склонен к полноте из-за ширококостности. Характером обладал общительным и лёгким, ввиду чего моментально сходился почти со всеми и в любой компании становился своим. Подобно солдату Швейку, чуть ли не ко всякому событию он находил рассказ-иллюстрацию. Бывало, что возникали сомнения в подлинности его воспоминаний или пересказа, но редко кто заострял на этом внимание.

В отдел Кадушкин был зачислен три месяца назад. Тогда на утренней планёрке капитан Сильвиоков объявил Ильясу:

– Рахматуллин, к тебе сегодня человек поступит, вместо Кабурмина. До нас доберется, скорее всего, к вечеру.

– Откуда?

– Из Тальменки. Он там с баба′ха в следственном работал, так что человек с опытом, хотя и с небольшим. Устроишь его в общажник наш на Тургенева.

«Бабахом» Сильвиоков, как и многие другие, называл начало войны, а «общажником» был деревянный двухэтажный дом на улице Тургенева, используемый ныне под совместное общежитие контрдиверсионного отдела (КДО), в котором Ильяс работал уже больше семи месяцев, и районного отдела полиции.